В лѣто 6547 [1039]. Священа бысть церковь святыя Богородица митрополитом Феопентом, юже създа Володимиръ, отець Ярославль.

В лѣто 6547 [1039]. Священа бысть церкви Святая Богородица митрополитомъ Феопентомъ, юже созда князь великыи Владимеръ, отець великаго князя Ярослава.

Въ лѣто 6547 [1039]. Священна бысть церкви святаа Богородица митрополитомъ Феопемтомъ, яже сьзда князь великии Владимеръ, отецъ Ярославль.

В лѣто 6559 [1051]. Постави Ярославъ Лариона митрополитомъ русина въ святѣи Софѣи, събравши епископы.

В лѣто 6559 [1051]. Постави Ярослав Илариона митрополитом русина святѣи Софии Киеву, събрав епископы.

В лѣто 6559 [1051]. Постави Ярославъ Лариона митрополита русина святѣи Софеи Киеву, собравъ епископы.

Въ лѣто 6559 [1051]. Князь великии Ярославь, сьбравъ епископы русскиа, постави митрополита святѣи Софии Киеву именемъ Илариона русина.

О НАЧАЛѢ ПЕЧЕРСКАГО МАНАСТЫРА. Того же лѣта прииде Антонии изъ Святыа горы, и нача жити въ печерѣ, юже преже ископа Ларионь, егоже поставилъ Ярославь митрополитомъ.

В семъ же лѣтѣ клевета бысть на епископа Луку от своего холопа Дудикы, и изиде изъ Новагорода и иде Кыеву, и осуди митрополит Ефримъ, и пребысть тамо 3 лѣта.

Сего же лѣта клевета бысть на архиепископа Луку от своего холопа Дудикы, и изыде из Новаграда, и иде к Киеву, и осуди его митрополит Ефрем, и пребысть тамо 3 лѣта.

Того же лѣта клевета бысть на архииепископа Луку от своего холопа Дудики, и изыде из Новагорода, и иде къ Киеву, и осуди и митрополит Ефремъ, и пребысть тамо 3 лѣта.

Того же лѣта клевета бысть на Новогородскаго архиепископа Луку отъ своего холопа Дудикы, и изыиде изъ Новагорода и иде кь Киеву, и осуди его митрополить Ефремъ; и пребысть тамо 3 лѣта.

В лѣто 6580 [1072]. Пренесоша святая страстотерпца Бориса и Глѣба. Совокупившеся Ярославци: Изяславъ, Святославъ, Всеволод, митрополитъ же бѣ в то время Георгии, и епископи: Петръ переяславьскыи, Михаилъ юрьевьскыи, Федосии игуменъ Печерьскыи, Софронии святого Михаила игуменъ, Германъ игуменъ, и прочии вси игумени, и створивше праздникъ свѣтелъ, положиша я в новую церковъ, юже созда Изяславъ, яже стоить и нынѣ. Въземши бо первое Бориса въ древянѣ рацѣ Изяславъ, Святославъ, Всеволод, вземши на рама своя и понесоша, предидущими чернци и свѣща держаща в руках, и по них диаконы с кандѣлы, посемъ прозвутеры, и по нихъ епископи с митрополитомъ, и по нихъ с ракою идоша. И принесъши в новую церковъ, отверзоша раку; исполнися церкви благоуханиа и вони благы. Видѣша же се и прославиша бога. И митрополита ужасть обдержаше: бѣ бо нетвердо вѣру держаше к нима; и пад ниць, просяше прощениа. И цѣловавше мощи его, вложиша в раку камену. Посем же, вземше Глѣба в рацѣ камени, въставиша на сани; имше за ужа, везоша и. И яко быша въ дверех, и абие ста рака, не идущи; и повелѣша народомъ звати: «Господи, помилуи», и повезоша и; и положиша я мѣсяца маия въ 2. И отпѣвше литургию, обѣдаша братья вси на купъ, коиждо съ бояры своими, и с любовию великою. Бѣ тогда Вышегород держа Чюдинъ, а церковь Лазарь. Посемь разидошася въ своя сы.

И совокупившеся братия Ярославичи, Изяславъ, Святославъ, Всеволодъ, и митрополитъ Георгии киевьскыи и другыи, Неофитъ, черниговьскыи епископъ, Петръ Переяславьскыи, Никита Бѣлогородьскыи, Михаило Юрьевьскыи и игуменъ Феодосии Печерьскыи, Софронии Святого Михаила, Германъ Святого Спаса, Никола Переяславьскыи и прочии игумени, и попы, и диякони, пришедше съ кресты и с кандилы, и съ свѣщами многыми, идеже лежить святую телесе пречистѣи, и створивъ молитву, и повелѣ и откопати перьсть, сущую на гробѣ святую. Копающим же имъ, исхожааше благоуханная воня от гроба святую. И откопавше, изнесоша от земля. И приступивъ митрополитъ Иоанн с прозвитеры, съ страхомъ и любовию откры гробъ святую, и видѣша чюдо преславно: телеса святыхъ никакоя же язвы не имуща, но все цѣло, и лица ихъ свѣтла бѣста, яко аггела; яко дивитися епископу зѣло, и всимъ исполнившимся благоухания многа, и створиша празднество свѣтло. И вземше святого Бориса въ древенѣ рацѣ на рама своя, понесоша князи. И предъ идущимъ преподобнымъ чернецемъ со свѣщами, и по нихъ диякони с кадилы, таче и прозвитеры, и по сихъ митрополитъ и епископи, и по сих носяаху раку. И принесше, и поставиша и в новои церкви, юже здѣла Изяславъ, яже стоить и нынѣ. И отверзоша раку, и исполнися церкви благоухания и воня пречюдныи. И си видѣвши, и прославиша Бога. Митрополита же обыде ужасъ, бяше бо не твердо вѣруя в святыма, и падъ ниць, просяще прощения, и целовавше мощи его, вложиша и в раку каменну. И по семъ вземше Глѣба в рацѣ каменнѣ, въставивше на сани и емше ужи, повезоша и, и яко быша въ дверехъ, и ста рака, не поступяще от мѣста. И повелѣша народомъ звати: «Господи, помилуи». И моляахуся господеви и святыма мученикома. И абие подвижеся рака, и повезоша и, и положиша и месяця маия въ 2 день. И целовавше главу святого Бориса, и святого Глѣба руку вземъ Георгии митрополитъ и благословяшеть князя Изяслава и Святослава, и Всеволода. И пакы Святославъ, имъ за руку митрополита, держаща святого руку, прилагааше къ вреду, им же боляаше на шии и по семъ къ очима и къ тѣмени. И пакы положи руку въ гробѣ, и начаша пѣти святую литургию. И рече Святославъ къ Бернови: «Нѣчто мя на главѣ бодет». И сня клобукъ. И видѣ Беренъ ноготь святого Глѣба, и снятъ и съ главы, и вдасть Святославу, он же прослави Бога о благодарении святыхъ мученикъ Бориса и Глѣба. И по литургии вся братья идоша кождо с боляры своими и обѣдаша вкупѣ с любовию великою. И празнествоваше празднество свѣтло, и много милостыни створиша убогымъ. И целовавшеся, мирно разидошася кождо въсвояси. И оттоле утвердися таковыи празникъ месяца маия 21 день въ славу святыхъ мученикъ Бориса и Глѣба благодатью господа нашего Исуса Христа. Аминь.

О перенесении мощемъ святою мученику Бориса и Глъба. Того же лѣта бысть пренесению время святыма мученикома Романа и Давыда; съвокупившеся трие братиа Ярославичи, князь великии Изяславъ, и Святославъ и Всеволодъ , и митрополитъ Георгии Киевскии, и Неофитъ, епископь Черниговьскыи, Петрь, епископь Переяславскии, Никита, епископь Бѣлогородскыи, Михаило, епископь Юриевскыи, игумень Феодосии Печерьскыи, Софронии, игумень отъ святаго Михаила, Германь, игумень отъ святаго Спаса, и Николае Переяславьскыи, и прочии вси игумени, и попове и диакони, и пришедше съ кресты, и съ кандыли и съ свѣщами многыми, идеже лежатъ телесе святою пречестнеи, и сьтворивше молитву повелѣша окопати прьсть, сущую на гробѣ святою. Копающемъ же имъ, исхождааше благоуханная воня отъ гроба святою; и окопавше изнесоша отъ земля; и приступивъ митрополитъ сь епископы и прозвытеры, съ страхомъ и любовию откры гробь святую, и видѣша чюдо преславно: телеса святыхъ никакояже язвы не имуща, но все цѣло, и лица ихъ свѣтло бѣста яко аггела, яко дивитися архиепископу зѣло, и всимъ исполнившимся благоуханиа многа. И сьтвориша празденьство свѣтло, и вземше святаго Бориса въ рацѣ древянѣ князь великии Изяславь и братиа его, Святославь Черниговьскии и Всеволодъ Переяславьскыи, понесоша сами на рамѣхь своихъ, предъидущимъ чрьнцемъ, свѣща дрьжащемъ въ рукахъ, и по нихь диакони съ кандилы, таче и прозвытеры, и по сихъ митрополитъ и епископи, и по сихъ ношааху раку; и принесше и поставиша въ новои церкви, юже сьдѣла князь великии Изяславь, яже стоитъ нынѣ. И отврьзоша раку, и исполнися церкви благоуханиа и воня пречюдны; и вси видѣвше, и прославиша Бога. Митрополита же обыде ужасъ, бѣ бо нетврьду имѣа вѣру кь святыма, и падъ ниць просяше прощения; и цѣловавши мощи его, и вложиша въ раку каменну. Посемь же вземше святаго Глѣба въ рацѣ каменнѣ, въставивше на сани, и емши за ужа , повезоша ѝ; и яко быша въ дверехъ, и ста рака, не поступааше съ мѣста. И повелѣша народомъ звати: «Господи помилуи»; и моляхуся Господеви и святыма мученикома, и абие подвижеся рака, и повезоша его, и положиша его мѣсяца маиа въ 2 день. И цѣловавше святаго Бориса главу, а свягаго Глѣба рука въземъ митрополитъ, и благословяше великого князя Изяслава и братию его, Святослава и Всеволода; и пакы Святославь емъ за руку митрополита, дръжаща святаго Глѣба руку, и прилагааше кь вреду, имьже боляше на шии, и посемь кь очима и къ тѣмяни, и пакы положи руку въ гробѣ; и начаша пѣти святую литоргию. И рече Святославъ кь Бернови: «нѣчто мя на главѣ бодетъ »; и сня клобукъ,и видѣ Бернъ ноготь святаго Глѣба, и снятъ его съ главы и вдасть Святославу; онъ же прослави Бога о благодарении святыхъ мученикь Бориса и Глѣба. И по литургии вся братиа идоша кождо сь боляры своими, и обѣдаша вкупѣ сь любовию великою, бѣ бо тогда дръжа Вышегородъ Чюдинь, а церковь Лазоръ, и празноваша празденьство свѣтло, и много милостини сътвориша убогымъ; и цѣловавшеся, мирно разыдошася кождо вь своаси. И оттолѣ утвръдися таковыи праздникь мѣсяца маиа въ 2 день, въ славу святыхь мученикь Бориса и Глѣба. Бѣ же отъ убиениа ею святаго Бориса до пренесениа лѣть 57, а святаго Глѣба отъ погребениа до пренесениа лѣть 53, а не погребень былъ 4 лѣта, понеже Ярославь бѣ воюяся сь Святополкомь, того ради не взыде ему помышление о телесехъ святою, токмо о воиньственыхъ прележааше. Тако бо многажды случается человѣкомъ: о каковѣ либо вещи сътворити отъ всея душа потщание, то и самую пищу оставляють, дондеже мысль свою скончають.

В се же лѣто основана бысть церкви Печерьскаяго манастыря игуменомъ Федосиемъ и епископомъ Михаиломъ; а митрополиту Георгию сущю тогда въ Гречьскои земли, а Святославу в Кыевѣ сѣдящю.

В се же лѣто основана бысть церковь Печерская игуменом Феодосиемь и епископом Михаилом, митрополиту Георгию тогда сущу в Грецѣх, а Святославу в Киевѣ.

О основании церкви печерскыа каменныа Феодосиева манастыря, при великомъ князь Святославѣ Ярославичѣ на другом холме, Т... и манастырь при..., идеже и донынѣ ст...Того же лѣта основана бысть церкви Печерьскаго манастыря игуменомъ Феодосиемъ и епископомъ, митрополиту Георгию тогда сущу вь Грецѣхь, Святославу вь Киевѣ сѣдящу на великомъ княжении.

В лѣто 6595 [1087]. Прииде Ярополкъ из Ляхов и створи миръ с Володимеромъ, и иде Владимеръ въспять Чернигову, и Ярополку сѣде в Володимери. И пребысть мало, изыде Звѣнигороду, и дошедшу ему града, прободенъ бысть от проклятаго Нерадьца, от дьявола научена и от злыхъ человекъ, лежащу ему на возѣ, саблею с коня прободе и. Тогда, въздвигнувся, Ярополкъ выторгъ ис себе мечь и рече велиимъ гласомъ: «Охъ тот мя вороже прободе!» И бѣжа Нерядца треклятыи къ Перемышлю къ Рюрикови. И Ярополка вземше отроци на конь пред ся, Радко и Воикинъ, и инии, и несоша къ Владимеру, оттуду Киеву. Изыде противу ему благовѣрныи князь Всеволодъ съ сынома, с Володимеромъ и с Ростиславомъ, и вси боляре, и митрополитъ Иоанн и все священьство с нимъ. И положиша его в рацѣ съ честью въ церкви святого апостола Петра.

Въ лѣто 6595 [1087]. Прииде Ярополкь Изяславичь изъ Ляховъ, и сьтвори миръ съ Володимеромъ; и иде Володимеръ въспять кь Чернигову, а Ярополкь сѣде во Володимери въ Велины. И пребысть мало, и поиде Ярополкь Изяславичь изъ Володимера кь Звенигороду въ Велины; и не дошедшу ему граду, на пути прободень бысть отъ проклятаго Нерадца , отъ давола научена и отъ злыхъ человѣкь; лежащу ему на возѣ, саблею съ коня прободе его; тогда въздвигнувся Ярополкь, выторгь изъ себе саблю, и рече велиимь гласомъ: «Охъ, тотъ мя вороже прободе»! И бѣжа треклятыи Нерадець къ Перемышлю къ Рюрикови Ростиславичю, внуку Владимера Новогородцкаго Ярославича, а Ярополка вземше на носила отроци его, Радко и Воиникь и инии, и несоша его кь Владимерю, и оттуду изъ Велыни кь Киеву. И выде противу ему благовѣрныи князь великыи Всеволодъ съ сынома, съ Володимеромъ и Ростиславомъ, и вси боляре, и митрополитъ Иоанъ и все священство съ нимъ; и положиша его въ рацѣ сь честию въ церкви святаго Петра апостола, декабря 5.

Иде Янька в Грекы, дщи Всеволожя, и приведе митрополита Иоана Скопчину, егоже людие видѣвше ркошя вси: Се навь пришол. И пребыв до того же года, умре. Бѣ же сеи муж не книженъ, но умом простъ и просторек.

В се же лѣто священа бысть церкви святыи Михаил Переяславскыи, Ефремомь, митрополитомь тоа церкви, юже бѣ самь създал, велику сущу, бѣ бо преже в Переяславли митрополиа; и пристрои ею великым пристроением и украсивь ю всякою красотою и коваными съсуды. Сеи бо Ефремь бѣ скопець, высок телом.

Се писано въ 7 въ Киевьскомъ о Янкѣ. Иде Янка въ Грекы, дщи Всеволожа, и приведе митрополита Иоанна Скопца. И пребывъ до года, и умре.

Того же лѣта священна бысть церкви святаго Михаила, манастыря Всеволожа, митрополитомъ Иоанномъ.

В лѣто 6597 [1089]. Священа бысть церкви Печерьская Иоаномъ митрополитомъ.

В лѣто 6597 [1089]. Священа бысть церкви Печерьская. Ищи въ Киевьскомъ. Преставися Иоан митрополитъ киевьскыи.

Въ лѣто 6597 [1089]. Священна бысть церкви Печерская Феодосиева манастыря митрополитомъ Иоаномъ, Исаиею, епископомъ Ростовскымъ, и Иоаномъ, епископомъ Черниговьскымъ, при великомъ князи Всеволодѣ Ярославичи и при его дѣтехъ, Володимерѣ Черниговьскомъ Манамасѣ и Ростиславѣ.

Того же году митрополитъ Иоань преставися, Исаиа епископь Ростовскыи; ищи сего подлинно въ Патерицѣ Печерскомъ, идеже о священнии церкви Печерскыа, тамо бо писано есть чюдеса тѣхъ святыхъ отецъ.

В лѣто 6598 [1090]. Приведе Анка митрополита скопца, Иоанн егоже зваху.

В лѣто 6598 [1090]. Приведе Янка митрополита Иоана. Ищи в Киевьскомъ. Град Переяславль заложенъ бысть каменемъ.

Въ лѣто 6598 [1090]. Янка, дщи великого князя Всеволода, приведе изъ Грекъ митрополита Иоанна скопца.

В то же лѣто прѣставися Иоанъ скопечь митрополит.

Того же лѣта успе Иоан скопець, митрополитъ.

Въ лѣто 6599 [1091]. Принесоша мощи игумена Феодосиа ис печеры въ манастырь, въ новую церковь, Иоаномъ митрополитомъ

Того же лѣта и преставися митрополитъ Иоань скопець.

В лѣто 6605 [1097]. Приидоша Святополкъ и Владимеръ, и Давыдъ Игоревичь, и Василко Ростиславичь, и Давыдъ Святославичь, и братъ его Олегъ, и сняшася у Любча на устроение мира, и глаголаше къ себѣ, ркуще: «Почто губимъ землю Рускую, сами на ся котору дѣюще? А половци землю нашу несуть разно и ради суть, еже межи нами рать. Да нынѣ отселе имемся по единъ умъ и по едино сердце и блюдемъ землю Рускую. Кождо да держить оттчину свою: Святополкъ Киевъ, Изяславъ, Володимерь Всеволожь, Давыдъ и Олегъ, и Ярославъ, Святославъ, а имъ же раздавалъ Всеволодъ грады, Давыду Володимеръ, Ростиславичема: Перемышль Володареви и Василкови Теребовль. И на томъ целоваша кресть: "Да аще отселе кто на кого будеть, то на того будемъ вси и крестъ честныи, и вся земля Руская». И целовавше, поидоша въсвояси. И прииде Святополкъ съ Давыдомъ къ Киеву, и ради бывше людие вси, но токмо дияволъ печален бяше о любви ихъ. И влѣзе сатана нѣкоторым мужемъ, и почаша глаголати къ Давыдови Игоревичи, ркуще тако: «Яко Владимеръ есть сложился с Василкомъ на Святополка и на тя». Давыдъ же, вѣруя лживымъ словесемъ, нача глаголати на Василка, глаголя: «Кто есть убилъ брата твоего Ярополка, а нынѣ мыслить на мя и на тя, и сложился есть с Володимеромъ? Да промышляи о своеи головѣ!» Святополкъ же смятеся умомъ, рече: «Егда есть се правда ли будеть или лжа?» И рече Святополкъ къ Давыдови: «Да аще право глаголеши, Богъ ти буди послухъ. Аще ли завистию молвиши, да Богъ будеть за тѣмъ!» Святополкъ же сжалися по братѣ своемъ и о себѣ помышляти нача, егда се право будет, и я вѣру Давыдови, и прельсти Давыдъ Святополка, начаста думати о Василкѣ, а Василко сего не вѣдааше, ни Володимеръ. И нача Давыдъ глаголаати: «Аще не имѣве Василка, то ни тебѣ княжения в Киевѣ, ни мнѣ в Володимерѣ». И послуша его Святополкъ. И прииде Василько, перевезеся на Выдобычь, и иде поклонитися святому Михаилу в монастырь, и ужина ту, а товары своя на Рудици постави. Вечеру же бывшу, присла Святополкъ, рече къ Василку: «Не ходи от именинъ моихъ». Василко же не хотѣ: «Не могу ждати, брате, егда будеть рать на дому». И присла к нему Давыдъ: «Не ходи, брате, не ослушаися брата стареишаго». И не хотѣ Василко ждати именинъ Святополчих. И рече Давыдъ Святополку: «Видиши ли? Не слушаетъ тебе, а ходя подъ твоею рукою. Аще ти отъидеть въ свою землю, и ты узриши, что ти не заиметь ли городовъ твоихъ, да помянеши мене. Но призови его к себе и ими его, и даи же мнѣ». И послуша его Святополкъ и посла по Василка, глаголя: «Аще не хощеши ждати именинъ, да прииди ко мнѣ, целуеши мя и посидимъ вси съ Давыдомъ». Василко же обѣщася приити, неведыи на себе льсти. Василько же, всѣд на конь, поѣха, устрете и Василка дѣцькы его и поведа ему, глаголя: «Не ходи, княже, хотять тебе убити». И рече Василко в себе: «Межи нами крестъ. Не иму сему вѣры, и воля Господня да будеть». И приѣде Василко на дворъ Святополчь. И срѣтоша и Давыдъ, и потом Святополкъ, и сѣдоша. И нача Святополкъ глаголаати: «Буди, брате, до именинъ». И рече Василко: «Нелзѣ ми остати, уже есмь и товары отпустилъ прочь». Давыдъ же сѣдяаше, а жестоко сердце имяаше, аки нѣмъ сѣдяаше. И рече Святополкъ: «Завтракаи, брате». Он же обѣщася: «Воля твоя да будеть». И Святополкъ и Давыдъ идоста вонъ, и повелѣста Василка сковати въ двои желѣза, и устроиша сторожи. И заутра Святополкъ созва боляре свои и кияны, и поведа имъ, еже ему глаголалъ Давыдъ на Василька: «Брата ти уби и на тя свѣщася со Владимеромъ, хощеть тя убити и грады твоя заяти». И рѣша людие: «Тебѣ, княже, достоить блюсти своея главы. Да аще право будеть молвилъ Давыдъ, да прииметь Василко казнь. Аще ли неправду будеть глаголалъ Давыдъ, да прииметь от Бога и отвѣщаеть предъ Богомъ». И начаша глаголати игумени честнии и попи Святополку: «Не истинна се есть на Василка, но лжа». Давыдъ, увѣдавъ, нача Святополка поущати на ослепление Василка: «Аще сего пустиши, то ни тебѣ княжити, ни мнѣ». А Святополкъ же хотяаше пустити Василка, но Давыдъ же не хотяаше, блюдеся Василка. И ведоша Василка ис Киева къ Бѣлугороду, а от Киева вдале 10 веръстъ, и введоша его въ гридницю окована. И узрѣ Василко торчина, ножь остряща, и разумѣвъ, яко хотять его слѣпити, и въспи къ Богу, съ плачемъ глаголя: «Господи Исусе Христе, сыне Божии. Ты вѣси, что есмь своеи братьи не измѣнилъ ничто же!». И се влезоша послании Святополкомъ и Давыдомъ Сновидъ Изечевичь, конюхъ Святополчь, и Дмитръ, конюхъ Давыдовъ, и посласта коверъ, и яста Василка и не можаста, и въскочиста ина два, и накинуста на Василька двѣ дьскы, и едва утолиста с нужею Василька, и положиста въ знакъ, и выняста у Василка очеса. И от тоя нужа бысть, яко мертвъ. И везоша и в Володимерь. И бысть на мосту на Въздвиженьском, на торговищи, и сняша с Василька срачицю кроваву, и даша и мыти попадьи. И начаша попадья плакати велми, и очютися Василко, и рече: «Гдѣ се есмь?» И нача просити воды, и даша ему пити. Он же рече: «Где есть моя сорочка? Да бых в тои сорочкѣ и смерть приялъ, кровавѣ сорочкѣ». И привезоша и в Володимерь Василка, и прииде Давыдъ, акы нѣчто уловъ уловивъ, и утѣшился, и велѣ его стрещи 30 мужемъ. Вълодимеръ же, слышавъ, яко ятъ бысть Василко и ослѣпленъ, ужасеся и плакася горко: «Сего не бывало бысть в Рускои земли ни при дѣдех наших, ни при отцѣхъ наших сего зла». И ту абие посла къ Давыду и Олгови Святославичема, глаголя: «Поидете къ Городьцю, да исправимъ се зло въ Рускои земли в насъ, братьи, о Василкѣ. Да сего что не исправимъ, да то болшее зло в насъ въстанетъ, и начнеть брат брата закалати, и погыбнеть земля Руская, и врази наши половци тому радуются, что в насъ, в руских князѣх, промежи зло чинится. И землю Рускую възмуть». Се слышавъ, Давыдъ и Олегъ печални быста велми и плакастася зѣло, ркуще: «Яко сего не бывало в родѣ нашемъ». Ту абие събравше воя, и приидоста къ Володимеру, Володимеру стоящу в бору с вои. И Володимеръ же, и Давыдъ, и Олегъ послаша къ Святополку мужи своя, глаголюще: «Что сие зло створилъ еси? Ввергълъ еси ножь в ны и ослѣпилъ еси Василька. Аще бы ти кая вина была на нь, обличилъ бы еси предъ нами, и упрѣвы его, то бы створилъ еси на нь. А нынеча коя его вина? Яви намъ». И рече Святополкъ: «Яко повѣдал ми Давыдъ Игоревичь, яко "Василко брата ти Ярополка убилъ и тебе хощеть убити, и грады заяти и волости, и ротѣ заходили с Владимеромъ, яко сѣсти Владимеру в Киевѣ, а Василкови въ Володимерѣ". А неволя ми своея главы не блюсти. А не язъ его слѣпилъ, но Давыдъ и велъ к себѣ». И рѣша мужи Владимерови и Давыдови и Олгови: «Извѣта о семъ не имѣи, яко Давыдъ есть слѣпилъ. Не въ Давыдовѣ городѣ ятъ бысть и ослепленъ, но в твоемъ ятъ и ослепленъ». И се имъ глаголющимъ, и разидошася разно. Наутрия же хотящимъ чресъ Днѣпръ ити на Святополка, Святополкъ же хотя выбѣгнути ис Киева, и не даша ему кияне, но послаша Всеволожию и митрополита Николу къ Володимеру, глаголюще ему: «Молимся, княже, тебѣ и братома твоима. Не мозите межи себе погубити земли Руския, иже бѣша стяжали дѣди ваши и отци ваши трудомъ великимъ и храбростию, побарающе по Рустѣи земли, и иныя земли приискывааху. А вы хощете промежи себе погубити землю Рускую». Всеволожа и митрополитъ приидоста къ Володимеру, молистася ему и поведаста молбу киянъ, яко створити миръ и блюсти земли Рускыя, и брань имѣти с погаными. Се слышавъ Владимеръ и, въсплакася, рече: «Поистиннѣ дѣди наши и отци наши блюли земли Рускыя, а мы хощемъ погубити». И преклонися на молбу княгинину, чтяше бо акы матерь и не ослушаяся ея ни в чем же, таче же и святительскыи чинъ чтяше велми и не ослушаяся его, акы отца, и приимъ молбу ихъ, и прииде Всеволожа и митрополитъ къ Киеву, и повѣда вся рѣчи Святополку и кияномъ, яко миръ будеть. И умиришася на семь, что Святополку Давыда иняти или проженути его, и крестъ целоваша. Васильку сущу въ Володимирѣ, и прииде великыи постъ, и нача слыти: идеть Владимеръ и Святополкъ на Давыда на Игоревича. И Давыдъ посла къ Василкови: «Пошли мужи свои къ Володимеру и Святополку, чтобы на мя не ходили. А вдам ти которои городъ любъ, любо Всеволожь, любо Пшель или Перемысль. И рече Василко: «Азъ положу упование на Бога, а тебѣ не мщю. Но слышу, что хощеть мя Давыдъ выдати ляхомъ. То се мало ли ся насытилъ моея крове, а се хощеть боле насытитися, оже мя дасть. Азъ бо ляхомъ много зла створилъ и хотѣлъ есмь мьстити и мьстити ляхомъ за Рускую землю. Но се повѣдаю ти по истиннѣ, яко дасть ми се Богъ за мое възвышение, и низложи мя Богъ». И посла Василко къ Владимеру и Святополку: «Мене ради крови не проливаите». И възвратишася въспять и Владимеръ, и Святополкъ. И по семъ же приходящу Велику дни, и поиде Давыдъ Игоревичь приняти Василкову власть, И устрѣте и Володарь, брать Василковъ, у Бужеска, и не смѣяше Давыдъ стати противу Володарю и затворися в Бужескѣ. И Володарь оступилъ градъ, и нача Володарь молвити: «Почто, зло створивъ, не каешися? Да уже помянися, колико еси зла створилъ». Давыдъ же нача на Святополка извѣтъ творити, глаголя: «Сице створилося ци въ моемъ градѣ. Азъ сам ся боялъ, аще быша и мене яли и створили тако же. Неволя ми было пристати къ совѣту Святополчю, ходяи в руку его». И рече Володарь: «Нынѣ пусти брата моего, и сътворю с тобою миръ». И радъ бысть Давыдъ, посла по Василка, и приведъ, Володареви его дасть. И створиша миръ, и разыдошася, и прииде Василко, и сѣде Теребовли, а Давыдъ Володимерю. И наставши веснѣ, прииде Володарь и Василко на Давыда, и Давыдъ затворися в Володимери. И онѣма же ставшима около города Всеволожа, и взяста копиемъ град, и зажгоста, и выбѣгоша людие от огня. И повелѣ Василько вся жещи, и створи мщение на людех неповинныхъ. По сем же приидоста къ Володимерю, и Давыдъ затворися въ градѣ, и оступиша и, глаголюще. И посласта володимерьцемъ, глаголюще: «Не приидоховѣ на градъ вашь, ни на васъ, но на врагы своя, Туряка и Лазаря, и Василя. Тѣ бо суть намолвили Давыда, и тѣхъ есть послушалъ Давыдъ и створи се зло. Да аще хощете за сихъ битися, да во се мы готовы, аще ли выдаите врагы наша». И гражане, се слышавше, рекоша Давыдови: «Выдаи мужи сия». И жаль бо бѣ Давыду мужеи тѣхъ велми и не по волѣ выдасть Туряка, Лазаря, Василя, и растрѣляша Васильковичи, и сотворивъ миръ, отъидоша. Се же второе мьщение створи, его же не бяше лѣпо творити. Святополку же обѣщавшуся прогнати Давыда, и поиде къ Берестию къ ляхомъ. И се слышав, Давыдъ иде в Ляхи къ Володиславу, ища помощи. Ляхове же обѣщася ему помагати и взяша у него злата 50 гривенъ, и ркуще: «Поиди с нама на Святополка, и ту смирим тя съ Святополкомъ». И послуша ихъ, и иде с ними къ Берестию с Володиславомъ, и ста Святополкъ въ градѣ, а ляхове на Бугу. И сносися Святополкъ рѣчми съ ляхи, и дасть имъ дары многы на Давыда. И рече Володиславъ Давыдови: «Не послушаеть мене Святополкъ. Да иди опять въспять». И иде Давыдъ къ Володимерю, а Святополкъ съвѣть створи с ляхи и поиде Пиньску; посла по воя и прииде къ Дорогобужу, и дожда ту вои своихъ, и поиде на Давыда къ граду. И Давыдъ затворися въ градѣ, чая помощи от нихъ. «Мы тебѣ поможемъ на Святополка». И солгаша ему, емлюще у Давыда злато. Святополкъ же оступи градъ и стоя 7 недѣль. И поча Давыдъ молитися: «Пусти мя изъ града». Святополкъ же обѣщася ему, и целоваше крестъ межи собою, и изыде изъ града. А на другое лѣто совокупишася князи, Святополкъ и Володимеръ, Давыдъ, и Олегъ, призваша к себѣ Давыда Игоревича по съвѣту и не даша ему Володимеря, но даша ему Дорогобужь. В немъ и умре Давыдъ Игоревичь. А Святополкъ прия Володимерь и посади в нем сына своего Ярослава.

Въ лѣто 6605 [1097]. Снидошася вся братиа у Любча на устроение мира, князь великии Святополкь, и Володимерь Манамахъ, и Давыдъ Игоревичь Ярославича, Василко Ростиславичь, Володаревь братъ, и Святославича два, Давыдь и Олегь, и рекоша: «Почто губимъ землю Рускую, межи себе творячи которы и брани великие? а половци землю нашу несутъ разно и пусту чинятъ». И цѣловаша кресть, яко быти имъ всѣмъ за одинь, а дръжатися комуждо отчины своея, а въ чюжее не въступатися; и оттолѣ разыдошася князь великии Святыиполкь къ Киеву, а съ нимъ Давыдъ Игоревичь и Василко Ростиславичь; и яша ту Василка князъ великии Святополкь и Давыдъ Игоревичь, и ведше въ Бѣльгородъ ослѣпиша его, и оттолѣ везоша его къ Володмерю Залѣзькому, и ту его посадиша; и повелѣ Давыдъ стрещи его 30 мужемъ; ищи сего подлинно инде въ лѣтописцѣ. Слышавъ же се Володимерь Манамахъ, нача тужити о семъ и плакати, и посла по Святославичи, по Давыда и по Олга, и хотяше поити на великого князя Святополка. А князь великии начатъ извѣтъ творити на Давыда Игоревича, рече: «Яко тъи мнѣ повѣдалъ; яко хощетъ тя убити Василко, а грады твоа взяти себѣ, а сложился есть съ Володимеромъ; и язъ своеа головы блюлъ, а слѣпилъ его Давыдъ, а не язъ». Онѣмъ же въсхотѣвшимъ на него за Днѣпрь, Святополкь же въсхотѣ бѣжати, и не даша ему киане; а къ Володимеру послаша съ молбою матерь его, Всеволожу княгиню, и митрополита Николу. Князь же Володимерь послушаихъ, и рече имъ: «Аще се все зло сътвориль Давыдъ, то шедъ князь великии Святополкь ими его, или прожени, а мы кровопролитиа не хотимъ». Князь же великии сице обѣщася, и тако мирь сътвориша. Князь великии Святополкь Изяславичь съ Володимеромъ Всеволодичемъ Манамахомъ хотѣша ити на Давыда Игоревича про Василка, онъ же посла къ Василку, глаголя: «Пошли кь братии, да бы на мя не ходили; азъ ти дамъ градъ, кои хощеши». Онъ же посла къ нимъ, рекъ: «Мене ради, братие, крови не проливаите». Они же възвратишася. Тое же весны Давыдъ Игоревичь поиде о Велицѣ дни, хотя прияти власть Василькову, и срѣте его Володимеръ Ростиславичь, братъ Василковь, у Бужска, и не смѣ Давыдъ стати противу ему, и затворися въ Бужскѣ; и ту Давыдъ отпусти Василка, дасть его брату его Володарю Ростиславичу, и сѣде Василко въ Теребовли, а Давыдъ иде къ Володимеру Велиньскому. Тои же весны Василко и Володимерь Ростиславичи идоша на Давыда Игоревича, Давыдъ же затворися вь Володимери; они же взяста градъ Всеволожь, и зажгоста его, а людеи иссѣкоша. Посемь же приидоша къ Володимерю, и оступивше его, и начаша просити Туряка, Лазаря и Василя, яко тѣ намолвили Давыда на ослѣпление Василково; и выда ихъ Давыдъ и не хотя, они же повѣсиша ихъ и разстрѣляша, и мирь въземше отъидоша. Того же лѣта погорѣ онь поль, а въ 3 день дѣтинець згорѣ городъ; и Лукину чадь избыша.

В лѣто 6612 [1104]. Прииде Никифоръ, митрополит рускыи.

В лѣто 6612 [1104]. Прииде митрополит Никифоръ в Русь на стол декабря 6.

Въ лѣто 6612 [1104]. Прииде митрополитъ Никифорь въ Киевь, декабря 7.

Того же лѣта поставлени быша три епископи: Лазарь Переяславлю, Амфилохие Володымерю Велиньскому, третии Мина, митрополитомь Никифоромь.

Въ лѣто 6618 [1110]. Прииде архиепископь Ивань въ Новогородъ, мѣсяца декабря въ 20, поставлень митрополитомъ Никифоромъ.

Того же лѣта постави Никифорь митрополитъ Феоктиста епископа Чернигову.

В лѣто 6629 [1121]. Преставися митрополит рускыи Никифоръ.

В лѣто 6629 [1121]. Преставися митрополитъ русьскыи Никифоръ.

Въ лѣто 6629 [1121]. Преставися митрополитъ Никифоръ, бывъ на митрополии 18 лѣть.

В лѣто 6630 [1122]. Прииде митрополит из Царяграда Никита в Русь.

В лѣто 6630 [1122]. Прииде митрополитъ изъ Царяграда въ Русь Никита.

Въ лѣто 6630 [1122]. Прииде на Русь митрополитъ Никита.

В лѣто 6634 [1126]. Преставися митрополит Никита, март 9.

В лѣто 6634 [1126]. Преставися митрополитъ рускыи Никита.

Въ лѣто 6634 [1126]. Преставися Никита митрополитъ, бывъ на митрополии 4 лѣта.

Иде Исаия игуменъ с посломъ в Киевъ, и прииде опять с митрополитом Михаиломъ Новугороду, мѣсяца декабря въ 9.

И в то же лѣто, на зиму, иде Всеволод на Суздаль ратью, и вся новгородчкая область, мѣсяца декабря въ 31; и сташа дние злѣи: мразъ, въялица , страшно зѣло. И бишася на Жданѣ горѣ, и много ся зла створи: и убиша посадника новгородчкаго Иванка, мужа зѣло храбра, мѣсяца генваря въ 26, и Петрила Микулиница, и много добрых мужь, а суждалець болши; и створше миръ, и приидоша опять. И пустиша митрополита Кыеву, мѣсяца февраля въ 10, в мясопустную недѣлю, а на Суждаль идуще, не пустиша его, а онъ молвяше имъ: «Не ходите, мене Богъ послушаеть». И, пришедши, даша посадничьство Мирославу Гюрятиничю.

В лѣто 6642 [1134]. Иде Исаиа игумен с послом в Киев и приде опять с митрополитом Михаилом к Новуграду, декабря 9.

А на зиму иде Всеволод на Суждаль ратью и вся Новгородскаа область. И сташа дние зли: мраз, вьялица. И бишася на Жданѣ горѣ, и много зла створися: и убиша посадника новгородского Иванка, мужа храбра зѣло, генваря 26, и Петрила Микулинича, и много добрых мужеи, а суждалець того боле. И створше миръ, и приидоша в домы своя. И пустиша митрополита к Киеву, февраля 10, в мясопусную неделю, а на Суждаль идуще, не пустиша его, а онъ молвяшет: Не ходите, мене Богъ послушает.

В лѣто 6642 [1134]. Иде Всеволодъ на Суздаль ратью и вся Новогородьская область, и бишася на Жданѣ горѣ. И много ся зла створи, и убиша посадника Иванка, мужь храборъ зѣло, и Петрила Микулинича, и иных мужь много побиша добрых, и суздалцев паде боле. И створиша миръ, и приидоша опять. И пустиша митрополита Киеву мѣсяца февраля 10, в мясопустную недѣлю. А на Суздаль идучи, не пустиша митрополита, а онъ молвилъ: «Не ходите на Суздаль, мене Богъ послушаетъ».

Того же лѣта иде Исаиа игумень посолствомь кь Киеву, и прииде съ митрополитомъ Михаиломъ къ Новогороду, мѣсяца декабря 9.