В лѣто 6526 [1018]. Прииде Болеслав съ Святоплъком на Ярослава с ляхы; Ярослав же съвокупивь русь, варяги, словѣны, поиде противу Болеславу и Святоплъку. И приде Велыню, и сташа оба полы рѣкы Буга. И бѣ у Ярослава кормилець и воевода, именемъ Буды; и нача укаряти Болеслава, глаголя: «Да то ти прободемь трѣскою чрево твое тлъстоеѣ». Бѣ бо Болеслав велик и тяжекъ, яко и на кони не могы сидѣти, но бяше смысленъ. И рече Болеслав к дружинѣ своеи: «Аще вы сего укора не жаль, азъ единъ погыбну». И сѣд на конь, и побреде в рѣку, и по немъ вои его. Ярослав же не утягну исплъчитися, и победи Болеслав Ярослава. И ту убишя Буды воеводу; и инѣх множество побѣдишя, а еже ихъ руками изимашя, то расточи Болеслав по Ляхом, а самъ вниде в Киев съ Святоплъком и сѣде на столѣ Володимери. И тогда Болеслав положи себѣ на ложи Передславу, дщерь Володимирю, сестру Ярославлю. Ярослав же убежа съ 4-ми мужи к Новуграду. И рече Болеслав: «Разведете дружину мою по градомъ на покормъ». И бысть тако. Ярославу же прибѣгшу к Новуграду, хотяше бѣжати за море, и посадник Добрыня Коснятин сынъ с новгородци разсѣкошя лодьи Ярославли, ркуще: Хощем ся еще бити по тебѣ с Болеславом и Святоплъкомъ. И начашя скотъ сбирати от мужа по 4 куны, а от старост по 10 гривенъ, а от боляръ по 18 гривен; приведошя варягъ и вдашя им скотъ, и съвокупи Ярославъ воя многы. Болеслав же бѣ в Киевѣ сѣдя, безумныи же Святоплъкъ рече: «Елико же ляхов по градомь избиваитеѣ». И избиша я. Болеслав же побѣже ис Киева, поволочив Передславу, возмя имѣние и боляръ Ярославлих и сестры его, и Настаса пристави Десятинного къ имѣнию, бѣ бо ся ввѣрилъ лестию; и людии множество веде с собою, и грады Червенскыа зая собѣ, и прииде в свою землю; Святоплъкъ же нача княжити в Киевѣ. И поиде Ярослав на Святоплъка, и бѣжа Святоплъкъ в печенѣгы.

В лѣто 6526 [1018]. Прииде Болеславъ съ Святополкомъ на Яраслава с ляхы. И Ярославъ же совокупи русь и варягы, и словѣны, противу поиде Болеславу и Святополку и прииде къ Волыню, и сташа оба полъ рѣкы Буга. И бѣ у Ярослава дядка и воевода Блудъ, и нача укаряти Болеслава, глаголя: «Да то ти прободемъ тростию чрево твое толъстое». Бѣ бо Болеславъ великъ и тяжекъ, яко и на конѣ не могы сѣдѣти. Но бяше смысленъ. И рече Болеславъ къ дружинѣ своеи: «Аще вы сего укора не жаль, азъ единъ погыбну». И сѣдъ на конь, въбредъ в рѣку и по немъ вои его, Ярославъ же не утягну исполчитися, и победи Болеславъ Ярослава, и ту убиша Блуда воеводу, и иныхъ множество побѣдиша, а их же рукама изымаша, то расточи Болеславъ по Ляхомъ. А самъ вниде в Киевъ съ Святополкомъ и сѣде на столѣ Владимери. И тогда Болеславъ положи себѣ на ложи Предъславу, дщерь Володимерю, сестру Ярославлю. Ярославъ же убѣжа съ 4-ми мужи къ Новугороду. И рече Болеславъ: «Разведете дружину мою по градомъ на покормъ»; и бысть тако. Ярославъ же прибѣже къ Новугороду, хотяаше бѣжати за море, и посадникъ Костянтинъ, сынъ Добрынинъ, рассѣкоша лодии Ярославу, ркуще: «Хощем ся и еще бити по тебѣ з Болеславомъ и Святополкомъ». И начаша скотъ сбирати: от мужа по 4 куны, а от старосты по 10 гривенъ, а от боляръ по 18 гривенъ. Приведоша варягъ и вдаша имъ скотъ, и совокупи Ярослав воя многы. Болеславъ же бѣ в Киевѣ сѣдя. Безумныи же Святополкъ рече: «Елико же ляхов по градомъ, избиваите». И избиша я. Болеслав же побѣже ис Кыева, поволочивъ Предславу, возмя имѣние и боляре Ярославли, и сестры его, и Анастаса пристави десятиннаго къ имѣнию, бѣ бо ся ему ввѣрилъ лестию. И людеи множество веде с собою, и грады червеньскыя зая себѣ, и приведе въ свою землю. Святополкъ же нача княжити в Киевѣ, и поиде Ярославъ на Святополка, и бѣжа Святополкъ в Печенѣгы.

Прихождение Болеславе, Латиньского князя, на Киевъ. Въ лѣто 6526 [1018]. Прииде Болеславь съ Святополкомъ на Ярослава съ ляхы; Ярославъ же съвукупи Русь, и Варягы и Словяны, поиде противу Болеславу и Святополку, и прииде къ Волыню, и сташа обаполъ рѣкы Буга. И бѣ у Ярослава дядка и воевода Блудъ старои, иже былъ Владимеру, и нача Блудъ укаряти Болеслава, глаголя: «что ти, прободемъ тростию чрево твое толстое». Бѣ бо Болеславь великь и тяжекь, яко и на кони не могыи сидѣти, но бяше смыслень. И рече Болеславъ къ дружинѣ своеи: «Аще вы сего укора не жаль, то азъ единь погибну». И всѣдъ на конь, побриде въ рѣку, и по немь вои его; Ярославь же не успѣ исполчитися, и побѣди Болеславъ Ярослава, избиша воа его, и воеводу Блуда убиша, и иныхъ множество, а ихже рукама яша, тѣхь расточи Болеславь по ляхомь. На томъ бою изымаша Моисеа Угрина, брата Георгиева, иже бѣ убитъ съ княземъ Борисомь; бѣ бо и тои слуга Борисовь, и много пострада въ Лятскои землѣ отъ вдовы нѣкыа, млады суща, еяже мужъ, боляринь сыи Болеславль, убиень на семъ бою. Моисеи же, по страдании своимь, прииде въ Киевь, въ Печерскии манастырь, и бысть чюденъ старець, красень тѣломъ и душею, о немъ же лежатъ повѣсти въ Отечницѣ Печерьскомъ. Болеславъ же внииде вь Киевь сь Святополкомъ, и сѣде на столѣ Владимери. И тогда Болеславь положи себѣ на ложи Предславу, дщерь Владимеру, сестру Ярославлю. Ярославъ же убѣже толико съ четырми мужи къ Новогороду. И рече Болеславъ: «разведите дружину мою по градомь на покормь», и бысть тако. Ярославь же прибѣже къ Новогороду, и хотяше бѣжати за море, и не дасть ему посадникь Костянтинъ, сынъ Добрынинь, и повелѣ въ нощи тои вся лодии Ярославли испросѣчи на Вльхвѣ, дабы нелзѣ въ нихъ Ярославу бѣжати за море, глаголя Ярославу: «Хощемъ еще битися по тебѣ з Болеславомъ и Святополкомъ». И начаша и скоти збирати отъ мужа по 4 куны, а отъ старостъ по 10 гривень, а отъ болярь по 18 гривень, имже бы наняти варягь. И послаша за море, и приведоша варягь, и вдаша имъ скоть, и съвъкупи Ярославь воа многы. Безумныи же Святополкь рече кь своимъ: «Еликоже есть ляховь по градомъ, избываите ихъ отаи» и избиша ихъ. Се же увѣдавь Болеславь, побѣже ис Киева, поволочивь Предславу, взя имѣние Ярославле и сестры его Предславы, и боярь взя съ собою, и пристави кь имѣнию Анастаса Корсунянина, бѣ бо ся ему въвѣрилъ лестию, и людеи множества веде сь собою, и грады Червеньскыа заа себѣ; и прииде въ свою землю. Святополкь же нача княжити въ Киевѣ, и поиде Ярославь на Святополка, и бѣжа Святополкь въ Печенѣгы, Ярославъ же сѣде вь Киевѣ.

В лѣто 6580 [1072]. Пренесоша святая страстотерпца Бориса и Глѣба. Совокупившеся Ярославци: Изяславъ, Святославъ, Всеволод, митрополитъ же бѣ в то время Георгии, и епископи: Петръ переяславьскыи, Михаилъ юрьевьскыи, Федосии игуменъ Печерьскыи, Софронии святого Михаила игуменъ, Германъ игуменъ, и прочии вси игумени, и створивше праздникъ свѣтелъ, положиша я в новую церковъ, юже созда Изяславъ, яже стоить и нынѣ. Въземши бо первое Бориса въ древянѣ рацѣ Изяславъ, Святославъ, Всеволод, вземши на рама своя и понесоша, предидущими чернци и свѣща держаща в руках, и по них диаконы с кандѣлы, посемъ прозвутеры, и по нихъ епископи с митрополитомъ, и по нихъ с ракою идоша. И принесъши в новую церковъ, отверзоша раку; исполнися церкви благоуханиа и вони благы. Видѣша же се и прославиша бога. И митрополита ужасть обдержаше: бѣ бо нетвердо вѣру держаше к нима; и пад ниць, просяше прощениа. И цѣловавше мощи его, вложиша в раку камену. Посем же, вземше Глѣба в рацѣ камени, въставиша на сани; имше за ужа, везоша и. И яко быша въ дверех, и абие ста рака, не идущи; и повелѣша народомъ звати: «Господи, помилуи», и повезоша и; и положиша я мѣсяца маия въ 2. И отпѣвше литургию, обѣдаша братья вси на купъ, коиждо съ бояры своими, и с любовию великою. Бѣ тогда Вышегород держа Чюдинъ, а церковь Лазарь. Посемь разидошася въ своя сы.

И совокупившеся братия Ярославичи, Изяславъ, Святославъ, Всеволодъ, и митрополитъ Георгии киевьскыи и другыи, Неофитъ, черниговьскыи епископъ, Петръ Переяславьскыи, Никита Бѣлогородьскыи, Михаило Юрьевьскыи и игуменъ Феодосии Печерьскыи, Софронии Святого Михаила, Германъ Святого Спаса, Никола Переяславьскыи и прочии игумени, и попы, и диякони, пришедше съ кресты и с кандилы, и съ свѣщами многыми, идеже лежить святую телесе пречистѣи, и створивъ молитву, и повелѣ и откопати перьсть, сущую на гробѣ святую. Копающим же имъ, исхожааше благоуханная воня от гроба святую. И откопавше, изнесоша от земля. И приступивъ митрополитъ Иоанн с прозвитеры, съ страхомъ и любовию откры гробъ святую, и видѣша чюдо преславно: телеса святыхъ никакоя же язвы не имуща, но все цѣло, и лица ихъ свѣтла бѣста, яко аггела; яко дивитися епископу зѣло, и всимъ исполнившимся благоухания многа, и створиша празднество свѣтло. И вземше святого Бориса въ древенѣ рацѣ на рама своя, понесоша князи. И предъ идущимъ преподобнымъ чернецемъ со свѣщами, и по нихъ диякони с кадилы, таче и прозвитеры, и по сихъ митрополитъ и епископи, и по сих носяаху раку. И принесше, и поставиша и в новои церкви, юже здѣла Изяславъ, яже стоить и нынѣ. И отверзоша раку, и исполнися церкви благоухания и воня пречюдныи. И си видѣвши, и прославиша Бога. Митрополита же обыде ужасъ, бяше бо не твердо вѣруя в святыма, и падъ ниць, просяще прощения, и целовавше мощи его, вложиша и в раку каменну. И по семъ вземше Глѣба в рацѣ каменнѣ, въставивше на сани и емше ужи, повезоша и, и яко быша въ дверехъ, и ста рака, не поступяще от мѣста. И повелѣша народомъ звати: «Господи, помилуи». И моляахуся господеви и святыма мученикома. И абие подвижеся рака, и повезоша и, и положиша и месяця маия въ 2 день. И целовавше главу святого Бориса, и святого Глѣба руку вземъ Георгии митрополитъ и благословяшеть князя Изяслава и Святослава, и Всеволода. И пакы Святославъ, имъ за руку митрополита, держаща святого руку, прилагааше къ вреду, им же боляаше на шии и по семъ къ очима и къ тѣмени. И пакы положи руку въ гробѣ, и начаша пѣти святую литургию. И рече Святославъ къ Бернови: «Нѣчто мя на главѣ бодет». И сня клобукъ. И видѣ Беренъ ноготь святого Глѣба, и снятъ и съ главы, и вдасть Святославу, он же прослави Бога о благодарении святыхъ мученикъ Бориса и Глѣба. И по литургии вся братья идоша кождо с боляры своими и обѣдаша вкупѣ с любовию великою. И празнествоваше празднество свѣтло, и много милостыни створиша убогымъ. И целовавшеся, мирно разидошася кождо въсвояси. И оттоле утвердися таковыи празникъ месяца маия 21 день въ славу святыхъ мученикъ Бориса и Глѣба благодатью господа нашего Исуса Христа. Аминь.

В то же лѣто утопоста 2 попа, и не да епископъ над ними пѣти.

Въ то же лѣто утопоста два попа, и не дасть владыка пѣти надъ ними.