О убиении Бориса и Глѣба. Святополкъ сѣде в Киевѣ по отци, и съзва кыянѣ и нача даяти имѣние имъ; они же приимаху, и не бѣ сердце их с нимъ, яко братья ихъ бяху с Борисомъ. Борису же возвратившюся с вои и не обрѣтшю Печенѣгъ, вѣсть прииде к нему, яко «отець ти умерлъ». И плакася по отци, велми бо любимъ бѣ отцемъ паче всѣх; и пришед ста на Алтѣ. Рѣша же дружина отня: «Се, у тебе есть дружина отня и вои бещислено; пакы поиди и сяди в Киевѣ на столѣ отьнѣ». Он же рече: «не буди того мнѣ взяти, ни рукы подняти на брата старѣишаго; аще отець мои умре, то сь ми будеть во отца мѣсто». Се слышавше, разидошася раздно от него; Борисъ же стояше съ отрокы своими. Святополкъ же, исполнивъся безакониа, Каиновъ смыслъ приимъ, посла къ Борису, глаголя, яко: «С тобою хошу любовь имѣти и къ отню придам ти», льстя под нимъ, како бы погубити. Святополкъ же прииде в Вышегород нощью, отаи призвав же Путшю и вышегородчкыя боярьци, и рече имъ: «Прияите ми всѣмъ сердцемь». Рече же Путша с вышегородскыми боярьци: «можем главы своя сложити за тя». Онъ же рече имъ: «не повѣдуще никому же, шедше, убиите брата моего Бориса». Они же скоро обѣшашася се створити. О сяковыхъ бо Соломонъ рече: «скори суть пролити кровь бес правды тии бо обѣщаются крови, собрати собѣ злая; сих пути суть коньчавающих безаконие, нечестьемъ душю свою емлют». Послании же приидоша на Алто поле нощью. и подступиша же ближе и слышаша глас блаженаго Бориса, поюща заутренюю: бѣ бо ему вѣсть уже, яко хотять убити и. Въставъ, нача пѣти: «господи, что умножишася стужающи ми; мнози, въсташа на мя; мнози глаголют о души моеи»; и пакы: «яко стрѣлы твоя унзоша во мнѣ; яко азъ на раны готовъ, болезни моя пред мною есть выину»; и пакы глаголаше: «господи, услыши молитву мою, внуши моление мое истиною твоею, услыши мя правдою твоею, не вниди в суд с рабомъ твоимъ; яко не оправдится пред тобою всякъ живъ, яко погна врагъ душю мою». И концавъ псаломъ, и видѣ, яко посланѣ суть губить его, и нача пѣти псалтырю, глаголя, яко «обиидоша мя унци тучни и сборъ злобывых осѣде мя. Господи боже мои, на тя уповахъ, спаси мя и от всѣх гонящих избави мя». Посемъ же нача пѣти канон; таче, концавъ заутренюю, помолися, глаголя, зря на икону, на Владычнь образъ: «господи Исусе христе, иже симъ образомъ явися на земли спасениа ради нашего, изволивыи своею волею пригвоздитися на крестѣ, волею приимъ страсть грѣх ради нашихъ, и мнѣ тако сподоби прияти страсть; се же не от противникъ приемлю, нь от своего брата, и не сътвори ему, господи, в семь грѣха». И помолившюся ему, возлеже на одрѣ своемъ. И се нападоша, яко звѣрие дивии. около шатра, и насунуша копьи, и прободоша Бориса и слугу его, и падоша на немь. Бѣ бо сь любимъ Борисомъ, и бяше бо отрокъ сь сынъ Угорескъ, именемъ Юрги, его же любляше Борисъ повелику; бѣ бо Борисъ възложилъ на него гривну велику злату, в неи же предстояше пред нимъ. Избиша же отрокы многы; Георъгеви не могуще сняти гривны сея вборзѣ съ шеи, усѣкнуща главу его, тако сня, отвергъша главу его прочь; тѣм же послѣдѣ не обрѣтоша тѣла его въ трупьи. Бориса же убивша оканнии и увертѣвше в шатеръ, возложьша на кола, везоша и еще дышюще. Увидѣвъ же се оканныи Святополкъ, яко еще дышеть, посла два Варяга приконьчатъ его. Онѣма же пришедшима, и видѣша, яко еще живу сущу ему, единь ею изъвлекъ мечь, пронзе и въ сердце. Тако скончася блаженыи Борисъ, вѣнець приимъ от христа бога, съ праведными причтеся, съ пророкы и апостолы, съ ликы мученичьскыми въдваряяся, Аврааму на лонѣ почивая, видя неиздреченную радость, въспѣвая съ аггелы, веселяся с ликы святыхъ. И положиша тѣло его, отаи принесъше Вышегороду, у церкви святого Василиа. Оканнии же си убиици приидоша Святополку, акы хвалу имуще безаконьници. Суть же имена симъ законопреступникомъ: Путьша, Талець, Оловиць, Ляшко; отець же их сатана. Сицѣ бо слугы бѣси бывают; бѣси бо на зло посылаеми бывают, а аггели на благое слеми суть. Аггелъ бо человѣку не стваряеть зла, нь благо мыслить ему всегда, паче же крестияномъ помагаеть от супротивнаго врага диавола; а бѣси на злое всегда ловят, завидяще ему, понеже видят человѣка богомъ почтена, и завидяще ему, на злое скоро слеми суть. Рече бо богъ: «кто идет прельстить Ахава» и рече бѣсъ: «се азъ иду». Золъ же человѣкь, тщася на злое, не хуже есть бѣса; бѣси бо бога боятся, а золъ человѣкъ ни бога боиться, ни человѣкъ ся стыдит; бѣси бо и креста господня боятся, а золъ человѣкь ни креста господня боится. Тѣм же глаголашеть Давыдъ: «Аще во истину убо право глаголете, право судите, сынове человѣчьстии; ибо въ сердци безаконие дѣлаете на земли, неправду рукы ваша съплетають; уничижени быша грѣшници от ложеснъ, заблудиша от чрева, глаголаше лжю; ярость их по образу змиину».
Новгородская первая младшего извода
Новгородская Карамзинская
Софийская первая летопись
Тверская летопись
1015
Убиение князя Бориса Владимеровича Ростовъского. Святополкь сѣде въ Киевѣ по отци, и призва кианы, и многи дары имъ раздаа, и отпусты а. Посла же кь Борису, глаголя: «Брате! хощу съ тобою любовь имѣти, и кь отню ти придамъ»; глагола же лестно, а не истинно. И пришедъ къ Вышегороду нощию, отаи призва Путшу и вышегородскыа боляре, и рече имъ: «Повѣжьте ми по истиннѣ, приазньство имѣете ли ко мнѣ?» Путша рече: «Вси мы можемъ головы своа положити за тя». Видѣвъ же диаволь, искони ненавидяи добра человѣку, яко всю надежду свою на Бога положиль есть святыи Борись, начатъ подвижнѣе бывати и обрѣть, якоже и Каина на братоубииство горяща, такоже и окааннаго Святополка, по истиннѣ втораго Каина, улови мысль его, яко да избыетъ вся наслѣдникы отца своего, и самъ прииметь всю власть Рускую единь. Тогда призва къ себѣ окаанныи, проклятыи Святополкь съвѣтники всему злу и началникы всеа неправды, и отвръзе прескврыиаа своа уста, и испусти злыи свои глась, и рече Путшинѣ чади: «Аще убо обѣщастеся главы своа положити за мя, то шедше, братиа моа, да где обрящете брата моего Бориса, исмотривше времени убиите его»; и обѣщашася ему тако сътворити. О таковыхъ рече пророкь: "Скоры суть пролиати кровь бес правды; сии бо обѣщаваются крови, и събираютъ себѣ злаа; сихъ путие суть събирающе безаконие, и нечестиемь бо свою душу обиемлютъ". Блаженныи же Борисъ, якоже бѣ посланъ отъ отца своего, и не обрѣте противныхъ своихъ и възвратися; и слышавь о отни смерти, и како потаилъ Святополкь смерть отца своего, и не хотя ити кь Киеву, но якоже бѣ воротилься, и пришедъ ста на Алтѣ шатры; и рѣша ему дружина: «Поиди, сяди въ Киевѣ на столѣ отца своего, се бо вси вои въ руку ти суть». Онъ же къ нимъ отвѣщавааше: «Не буди мнѣ того възяты рукы на брата моего, еще же и старѣишаго, егоже быхъ имѣль яко отца; мнози бо языци въ дому отца моего и превратятъ сердце мое, еже прогнати ми его; якоже и отецъ мои сътвори прежде святаго крещениа». Се же слышавше вои, разыидошася отъ него, а самъ остася токмо съ отрокы своими. И бяше день суботныи, а самъ бѣаше въ велицѣ тузѣ и печали, и влѣзь въ шатерь свои съкрушенымъ сердцемъ, и плакаашеся ськрушенымъ сердцемъ, а душею радостною жалостно глась свои испущааше: «Слезь моихъ не презри, Владыко! да якоже уповаю на тя, тако да сь твоими рабы прииму часть и жребии съ всѣми святыми твоими, яко ты еси Богь милостивь и тебѣ славу възсылаемъ Отцу и Сыну и Святому Духу, нынѣ и присно и въ вѣкы вѣкомъ». Помышляашетъ же мучение и страсть святаго мученика Никиты и святаго Вячеслава, брата Болеславля, князя Чьского, подобно сему убиену бывшу отъ Болеслава, Лятьского князя, брата суща, и како святѣи Варварѣ отець свои убиица бысть; и помышляаше слово премудраго Соломона: праведници въ вѣкы живуть, отъ Господа мзда ихь и строение ихъ отъ Вышняго; и о семъ словеси токмо утѣшаашеся. Таче бысть вечеръ, повелѣ пѣти вечерню, а самъ влѣзь въ шатерь, нача творити вечернюю, съ слезами горкыми и частымъ въздыханиемъ и стенаниемъ многымь. По сихъ же леже спати, и бяше сонь его въ мнозѣ размышлении и въ печали крѣпцѣ и страшнѣ, како предатися на страсть, и како пострадати, и течение скончати, и вѣру сьблюсти, яко да неищадымыи вѣнець прииметъ отъ рукы Вседрьжителя. И възбнувь рано, и видѣ, яко годъ есть утрении, бѣ же въ святую недѣлю, и рече къ прозвитеру своему: «Въставь, начни утренюю»; самъ же, обувь нозѣ свои и лице свое умывъ, начатъ молитися Господу Богу. Послании же отъ Святополка приидоша на Алто въ нощь ту, и подступиша близь шатра, и слышаша гласъ блаженнаго страстотръпца, поюще псалмы заутреняа. Бяше же ему вѣсть о убиении его, и начать пѣти: "Господи! что ся умножиша стужающеи ми? Мнози вьсташа на мя; и прочаа псалма того. И начатъ пѣти псалтырь, глаголя, "яко обыдоша мя пси мнози и юнци тучнии обдрьжаща мя"; и паки: "Господи, Боже мои! на тя уповахъ, и спаси мя; таче по семъ канонь". И скончаша ему утренюю, начатъ молитися, зря ко иконѣ Господни, глаголя сице: «Господи Исусе Христе! Иже симъ образомъ явися на земли, изволивыи своею волею пригвоздитися на крестѣ, и приимъ смерть грѣхь ради нашихъ, и сподоби мя тако приати страсть». И яко услышааше топотъ золъ около шатра, и трепетенъ бывь, нача слезы испущати отъ очию своею, и глаголаше: «Слава ти, Господи, о всемь томъ яко сподобиль ми еси, зависти ради, приати горкую смерть, и все пострадати любве ради словесе твоего; не въсхотѣхъ бо себе самъ възыскати, ничтоже себе изволихъ по апостолу: любы тръпитъ, всему вѣру емлетъ, не ищетъ своихъ си; и пакы: боязни въ любви нѣсть, но съврьшенна любовь вонъ изгоняетъ страхъ; тѣмже, Владыко, душа моа въ руку твоею есть выну, яко закона твоего не забыхъ; яко Господу годѣ, тако и бысть.» И яко узрѣ прозвитерь его и отрокь, иже служааше предъ нимъ, господина своего дряхла и печалию обилна суща зѣло, расплакастася и глаголаста: «Милыи наю господине драгыи! коликои благости сподобися, яко не въсхотѣ противитися брату своему, любве ради Божиа, колико воа дръжа въ руку свою!». И си рекша, умилистася и умлькоста, и абие узрѣста текущихъ кь шатру, блистания оружиа, и мечное оцѣщение. Безъ милости прободено бысть честное и многомилостивое тѣло святаго и блаженнаго страстотрьпца Бориса; и въскочивше въ шатрь насунуша его копиемъ окаанныи Путша, и Талець, и Еловичь, и Ляшко. Видѣвъ же се отрокъ его, връжеся на тѣло его, рекь: «Да не остану тебе, господине мои драгыи; да идеже красота тѣла твоего увядаетъ, ту и азъ сподоблень буду животь свои скончати». Бяше же сеи отрокъ родомъ Угринь, именемъ Георгии, братъ Моисею, егоже потомъ плѣни Болеславъ, плѣнуа Киевь съ Святополкомь, бияся съ Ярославомъ; много пострада въ Лясѣхъ въ плѣну отъ жены нѣкыя, еяже мужа убиша на бою вои Ярославли; она же хотѣ сего Моисея въ домь свои взяти въ мужа себѣ, красоты ради его, бѣша бо красенъ велми; о немъ же повѣсть въ Патерицѣ въ Печерскомь. Мы же сие глаголемь; На Георгиа же бяше възложилъ святыи Борисъ гривну злату, бѣ бо любимъ Борисомъ паче мѣры; ту же и того прободоша. Святыи же Борисъ яко бысть уранень, искочи ис шатра въ оторопѣ, и начаша глаголати стоящеи округъ его: «Что стоите зряще? Приступльше скончаемь повелѣнное намъ". Сиа слышавъ блаженныи Борисъ, нача молитися имъ и милъ ся дѣати, глаголя имъ: «братиа моа милаа! мало ми время дождѣте, да помолюся Богу моему.» И възрѣвь на небо сь слезами и горцѣ въздохнувь, нача молитися сицеми глаголы: «Господи Исусе Христе, Боже милостивыи, и многомилостивыи, и премногомилостивыи Владыко! славати, яко сподобилъ мя еси, Владыко, отъ прелести житиа сего лестнаго отъити; слава ти, прещедрыи Живодавче, яко сподобилъ мя еси труда святыхь ти мученикь; слава ти, Владыко человѣколюбче, сподобивыи мя скончати хотѣние сердца моего; слава, Христе, многому милосердию твоему, иже направивыи на правыи путь мирныи ногы моа тещи къ тебѣ безъ съблазньства; призры съ высоты святыа твоеа и виждь болѣзнь сердца моего, юже приахь отъ сродника моего, яко тебе ради умръщвляемы есми весь день, въмѣниша мя яко овца въ снѣдь. Вѣси бо, Господи мои, вѣси, яко не противлюся, ни въпрекы глаголю; имыи въ руку моею вся воа отца моего и вся любима отца моего, и ничтоже умыслихъ противу брату моему, онъ же елико възможе, въздвиже на мя; да аще бы ми врагь поносилъ, претрьпѣлъ быхъ убо отъ него, и аще бы ненавидяи мя на мя велерѣчевалъ, укрылся быхъ отъ него. Но ты, Господи, виждь и суди межи мною и братомъ моимъ, и не постави имъ грѣха сего, но приими въ миръ духь мои, аминь». Таче възрѣвь къ нимъ умиленыма очима, испадшимъ лицемъ, весь слезами облиявся, рече е: «Братие! приступльше кончаите службу вашу, и не буди мирь, братие, брату моему и вамъ». Да елико слышаху словеса его, отъ слезъ не можааху ни словесе рещи, отъ страха же и печали горкиа и отъ многь слезъ, но съ въздыханиемь горкымъ жалостно глаголааху, плачуще въ души своеи: «Увы намъ, княже нашь милыи, драгыи, блаженныи, водителю слѣпымь, одежда нагымъ, старости жезль, ненаказаннымь казателю! кто уже исправитъ вся? како не въсхотѣ славы мира сего? како не въсхотѣ веселитися съ честными велможами? како не въсхотѣ величии въ семъ житии? кто бо не почудится великому его смирентю? кто ли не смирится, оно смирение видя и слыша?» И абие успе, предавь душу въ руцѣ Бога живаго, мѣсяца иулиа 24 день. Избыша же и отрокы многы; съ Георгиа же не могуще гривны сняти, отсѣкше главу его отвръгоша кромѣ, да тѣмъ послѣди не могоша познати тѣла его. Блаженнаго же Бориса обертѣша въ шатеръ, възложиша на кола, и повезоша его, и яко быша на бору, нача въскланяти святую главу свою; и се увѣдавъ Святополкь, посла два варяга, и прободоста и мечи въ сердце. И тако скончася блаженныи Борисъ, въсприемъ неувѣдаемыи вѣнець отъ Христа Бога съ праведними, причтеся съ пророкы и апостолы, и съ ликы мученическыми въдворяася, Авраама на лонѣ почиваа, и видя неизреченную радость, въспѣваа съ аггелы и веселяся въ лицѣ святыхъ. И привезше на Днѣпрь, вложиша его въ лодию, и приплувше съ нимь подъ Киевь; Киане же не приаша его, но отпнухуша прочь. И привезше тѣло его таи, положиша у церкви святаго Василия, въ Вышегородѣ, въ землю погребоша. Сеи благовѣрныи князь Борись, благаго корене сыи, послушливъ бѣ, отцу покаряяся о всемъ; тѣломъ бяше красень и высокь, лицемь кругль, плечи высоцѣ, въ чреслѣхь тонокь, очима добрь и весель, брада мала и усъ, младъ бо бѣ еще; свѣтяся царскы, крѣпокъ тѣломъ, на рати храберь, въ сьвѣтехъ мудръ и разумень, при всемь всячьскы украшень акы цвѣтъ въ юности своеи, и благодать Божиа цвѣтяше на немъ. Окааннии же сии убиици приидоша кь Святополку, акы хвалу имуще, безаконници. Сии бо слугы бѣсы бываютъ; бѣсы бо на злое посылаеми бываютъ, аггели же на благое слеми суть. Аггель бо человѣку зла не сьтворяетъ, но благое мыслитъ ему всегда, паче же христианомъ помагаетъ и заступаетъ отъ съпротивнаго диавола; а бѣси всегда на злое словятъ, завидяще ему, понеже видятъ человѣка почтена Богомъ, и завидяще ему, на злое слеми скори суть. Рече бо Богь: "Кто идетъ прелестити Ахава? И рече бѣсь: "Се азъ иду". Злыи же человѣкь, тщашася на злое, не хуждьши есть бѣса; бѣси бо Бога боятся и человѣкь стыдятся, а золъ человѣкь ни Бога боится, ни человѣкь ни срамляется; бѣси бо креста Господня боятся, а золь человѣкь ни креста Господня боится. Тѣмже и глаголаше Давыдъ: аще въ истинну правду глаголете, праваа судите сынове человѣчестии; ибо въ сердци безаконие дѣлаете на земли; неправду рукы ваша сьплѣтаютъ. очюждени быша грѣшници отъ ложеснь, заблудиша отъ чрева, глаголаша лжу. и ярость ихь по образу змиину.
Теги: Библейский персонаж, Вышгород, Вышгородский, Киев, Киевский, Князь, Монах, Суббота, Убийство, Убийство князя, Царь, Церковь, 1015, 24 июля, 6523, Авраам, Альта, Ахав, Болеслав I Храбрый, Борис Владимирович, Боярин, Варвара, Варяги, Василия, Вячеслав Вартиславич, Георгий Угрин, Давид, Днепр, Елович, Израильский, Каин, Киевляне, Король, Ляшко, Мученик, Никита, Польский, Польша, Поляки, Путша, Река, Ростовский, Святополк Владимирович, Соломон, Чешский, Ярослав Владимирович, Дружинник, Моисей Угрин, Талец, Болеслав Вратиславич, Святая неделя, Великомученица,
1018
Прихождение Болеславе, Латиньского князя, на Киевъ. Въ лѣто 6526 [1018]. Прииде Болеславь съ Святополкомъ на Ярослава съ ляхы; Ярославъ же съвукупи Русь, и Варягы и Словяны, поиде противу Болеславу и Святополку, и прииде къ Волыню, и сташа обаполъ рѣкы Буга. И бѣ у Ярослава дядка и воевода Блудъ старои, иже былъ Владимеру, и нача Блудъ укаряти Болеслава, глаголя: «что ти, прободемъ тростию чрево твое толстое». Бѣ бо Болеславь великь и тяжекь, яко и на кони не могыи сидѣти, но бяше смыслень. И рече Болеславъ къ дружинѣ своеи: «Аще вы сего укора не жаль, то азъ единь погибну». И всѣдъ на конь, побриде въ рѣку, и по немь вои его; Ярославь же не успѣ исполчитися, и побѣди Болеславъ Ярослава, избиша воа его, и воеводу Блуда убиша, и иныхъ множество, а ихже рукама яша, тѣхь расточи Болеславь по ляхомь. На томъ бою изымаша Моисеа Угрина, брата Георгиева, иже бѣ убитъ съ княземъ Борисомь; бѣ бо и тои слуга Борисовь, и много пострада въ Лятскои землѣ отъ вдовы нѣкыа, млады суща, еяже мужъ, боляринь сыи Болеславль, убиень на семъ бою. Моисеи же, по страдании своимь, прииде въ Киевь, въ Печерскии манастырь, и бысть чюденъ старець, красень тѣломъ и душею, о немъ же лежатъ повѣсти въ Отечницѣ Печерьскомъ. Болеславъ же внииде вь Киевь сь Святополкомъ, и сѣде на столѣ Владимери. И тогда Болеславь положи себѣ на ложи Предславу, дщерь Владимеру, сестру Ярославлю. Ярославъ же убѣже толико съ четырми мужи къ Новогороду. И рече Болеславъ: «разведите дружину мою по градомь на покормь», и бысть тако. Ярославь же прибѣже къ Новогороду, и хотяше бѣжати за море, и не дасть ему посадникь Костянтинъ, сынъ Добрынинь, и повелѣ въ нощи тои вся лодии Ярославли испросѣчи на Вльхвѣ, дабы нелзѣ въ нихъ Ярославу бѣжати за море, глаголя Ярославу: «Хощемъ еще битися по тебѣ з Болеславомъ и Святополкомъ». И начаша и скоти збирати отъ мужа по 4 куны, а отъ старостъ по 10 гривень, а отъ болярь по 18 гривень, имже бы наняти варягь. И послаша за море, и приведоша варягь, и вдаша имъ скоть, и съвъкупи Ярославь воа многы. Безумныи же Святополкь рече кь своимъ: «Еликоже есть ляховь по градомъ, избываите ихъ отаи» и избиша ихъ. Се же увѣдавь Болеславь, побѣже ис Киева, поволочивь Предславу, взя имѣние Ярославле и сестры его Предславы, и боярь взя съ собою, и пристави кь имѣнию Анастаса Корсунянина, бѣ бо ся ему въвѣрилъ лестию, и людеи множества веде сь собою, и грады Червеньскыа заа себѣ; и прииде въ свою землю. Святополкь же нача княжити въ Киевѣ, и поиде Ярославь на Святополка, и бѣжа Святополкь въ Печенѣгы, Ярославъ же сѣде вь Киевѣ.
Теги: Воевода, Киев, Киевский, Княжна, Князь, Монастырь, Монах, Новгород, Смерть, Убийство, 1018, 6526, Анастас Корсунянин, Блуд, Болеслав I Храбрый, Борис Владимирович, Варяги, Венгр, Владимир Святославич, Волынь, Западный Буг, Король, Печенежская земля, Польский, Польша, Поляки, Предслава Владимировна, Река, Ростовский, Русские, Святополк Владимирович, Священник, Словени, Ярослав Владимирович, Дружинник, Моисей Угрин, Геогий Угрин, Латинский, Печерский, Червенские города, Балтийское, Море,
1052
О НАЧАЛѢ ПЕЧЕРСКАГО МАНАСТЫРА. Того же лѣта прииде Антонии изъ Святыа горы, и нача жити въ печерѣ, юже преже ископа Ларионь, егоже поставилъ Ярославь митрополитомъ.
Теги: Антоний, Киево-Печерский, Киевский, Князь, Митрополит, Монастырь, Монах, Ярослав Владимирович, Основание, Иларион, 1052, 6560, Святогорский,
1074
В лѣто 6582 [1074]. Преставися Федосии, игуменъ Печерьскаго монастыря. Скажем же и успение его мало. Федосии бо имѣяше обычаи: внегда же приходящу постному времени, в недѣлю масленую, в вечеръ, по обычаю цѣловавъ братью и поучивъ их, како проводити имъ постъное время въ молитвахъ в нощьных, такоже и въ дневных, и блюстися от помыслъ лукавых и от бѣсовьскаго насияниа; «Бѣси бо всивають помышления чернцемъ, похотѣниа лукава, влагающе ему помыслы, и тѣмъ врежаеми бывают имъ молитвы. Да приходящая таковыи мысли возбраняют знамениемь крестнымъ, глаголюще: господи Иисусе христе, сыне божии, помилуи нас, аминь. И къ симъ въздержание имѣти от многаго брашна; въ ядении мнози и в питьи безмѣрнемъ и възрастают помыслы лукавии, помыслом же възрастъшим, стваряет грѣх. Тѣм же, рече, противитѣся бѣсовьскому дѣиству и пронырьства их, и блюстися от лѣности и от многа сна, и бодру быти на пѣние церковное и на преданиа отечьская и почитаниа книжная; паче же въ устѣх имѣти псалтирь Давыдовъ подобаеть же черноризъцемъ, симъ прогонити бѣсовьское уныние; паче же всего имѣите любовъ в себѣ; меншим къ старѣишимъ покорение и послушание, и старѣишимъ к меншимъ любовь и наказание, и образъ показати собою въздержаниемъ и бдѣниемъ и хожениемъ и смирениемъ; и тако наказывати меншая, и наказати, и утѣшати я, и тако проводити пост». Глаголаше бо сице, яко «богъ далъ есть намъ 40 днии сию на очищение души и тѣлу: се бо есть десятина даема от лѣта богу; днии бо есть от года до года 365, и от сих днии десятыи день въздаяти богу десятину, еже есть постъ съ четыредесятныи, в няже дни очистивъшися душа празднуеть свѣтло на въскресение господне, веселящися о господѣ. Постъное бо время очищаеть умъ человѣку: пощение бо исперва проображено бысть Адаму пръвѣе, не вкушати от дрѣва единаго; постивъ бо ся Моисии дни 40, и сподобися прияти законъ на горѣ Синаистѣи, и видѣвъ славу божию; постомъ Самоила мати роди; постивше бо ся Ниневгитяне, гнѣва божиа избыша; постивъся Данило, видѣниа сподобися великаго; постився Илья, яко на небо взятъ бысть, въ пищу породную; постившеся трие отроци, угасиша силу огненую; постися господь днии 40, намъ показая постное время; постомъ апостоли искорениша бѣсовьское учение; постомъ явишася отци наши акы свѣтила в мирѣ, иже сияють по смерти, показавше труды великыя и воздержаниа, яко се великыи Антонии, Еуфимии и Сава и прочии отцы, имъ же и мы поревнуимъ, братие». И сице поучивъ братью и цѣлова вся по имени, глаголя имъ; и тако исхожаше изъ манастыря, взимая мало хлѣба, единь укрух; и пакы вшедши в пещеру, затворяше двери печерѣ и засыпаше перьстью, не глаголаше никомуже; аще ли кому бываше нужное орудье, то оконцемъ малымъ бесѣдоваше к нимъ в суботу или в недѣлю; а по иныи дни пребываше в постѣ и въ молитвах, въздержася крѣпко. Приходяше в монастырь в пятокъ, на канунъ Лазаревь; в сии бо день концѣвается постъ 40, начинаемъ от пръваго понедѣлника, наставшю Федоровѣ недѣли, концается в пяток Лазаревъ; а страстьная недѣля уставлено есть поститися страсти ради господни. Феодосиевѣ же пришедшю по обычаю, цѣловавъ братью, и празднова с ними в недѣлю цвѣтную. И дошедъ великаго дне въскресения, по обычаю празднова свѣтло, и впаде в болѣзнь. Разболѣвъшю бо ся ему днии пять, посемъ, бывшю вечеру, повелѣ изнести ся на дворъ; братья же, вземши носило и изнесъши, поставиша прямо церкви. Онъ же повелѣ съзвати братью всю; брат же, на то устроенъ бѣ, удари в било, и абие събрашася братиа вси. Он же глагола имъ: «Братьа мои и отци мои и чада моя, се, азъ уже отхожю от вас, якоже яви ми господь в постъное время, сущу ми в пещерѣ, изити от свѣта сего; вы же кого хощете игуменомъ имѣти себѣ, да и азъ, убогыи, благословение подалъ бых ему». Они же глаголаша ему: «ты еси отець намъ всѣм, да аще коего самъ изволиши, то намъ будет отець и игуменъ; послушаемъ его, якоже и тебе». Отець же нашь Федосии глаголаше: «шедши кромѣ мене, рците кого хощете от старѣиших до менших». Они же послушаша его, отступиша мало къ церкви, сдумавше послаша два брата, глаголюще сице: «егоже изволи богъ и твоя честная молитва; кого тобѣ любо, того намъ рци». Федосии же рече имъ: «аще хощете от мене прияти игумена, то и азъ створю им не по моему изволению, нь по божию строению»; нарече имь Якова прозвитера. Братьи же нелюбо бысть се, нь сице глаголюще, яко «не здѣ у нас постриженъ есть»: бѣ бо Яковъ пришелъ издалеча съ братом своимъ с Павлом; и начаша братьа просити Стефана, демественика суща тогда, ученика Федосьева, мужа по всему обычаемъ блага и кротка, тиха и смирена, иже глаголюща, яко «сеи възраслъ есть под рукою твоею и у тебе служилъ есть; сего нынѣ вдаи». И рече имъ Федосии: «се, азъ по божию повелѣнию нареклъ бѣх Якова, се же вы свою волю створити хощете»; и послуша ихъ, предаст имъ Стефана, да будет имъ игуменъ. И благослови Стефана, и рече ему: «чадо, се, предаю ти манастырь, блюди съ спасениемъ его, и яже устроихъ въ службах, то держи; преданиа манастырьская, устава не измѣняи, нь твори вся по закону, по чину манастырьску». И посемъ вземше братья, и несоша его в келию, и положиша на одрѣ. И шестому дни наставшю, болну сущу вѣдому, прииде к нему Святославъ съ сыномъ своимъ Глѣбомъ. Сѣдящим же имъ у него, рече ему Федосии: «се, отхожю свѣта сего; се, предаю ти манастырь на соблюдение, еда будеть что смятение в немъ; и се, поручаю игуменьство Стефану, и не даи его въ обиду». И абие князь Святославъ и съ сыномъ своимъ Глѣбомъ цѣловавъ святого старца и обѣшавъся манастыремъ пещися.
Теги: 1074, 6582, Адам, Антоний, Библейский персонаж, Воскресение, Глеб Святославич, Даниил, Евфимий, Иаков, Игумен, Киево-Печерский, Киевский, Княжич, Князь, Лазорева пятница, Масленая неделя, Моисей, Монастырь, Монах, Пресвитер, Сава, Самуил, Святослав Ярославич, Смерть, Стефан, Страстная неделя, Суббота, Устав монастырский, Федорова неделя, Феодосий, Цветная неделя, Синай, Гора,
В лѣто 6582 [1074]. Феодосии, игуменъ Печерьскыи, преставися. Скажем же и успение его мало. Феодосии бо обычаи имяше: приходящу постному времени, в недѣлю масленую въ вечеръ по обычаю целовавъ братию и поучивъ ихъ, како проводити постное время въ молитвахъ нощныхъ и дневныхъ и блюстися от помыслъ лукавыхъ и от бѣсовьскаго насѣяния: «Бѣси бо всѣваютъ помышления чернецемъ, похотѣния лукава, влагающе ему помыслы, и тѣмъ врежаеми бываютъ. Възбраняите знамениемъ креста честнаго, глаголюще сице: "Господи Исусе Христе, сыне божии, помилуи нас. Аминь". И к симъ въздержание имѣти от многа бо брашна, въ ядении мнозѣ и въ питьи безмѣрнѣмъ възрастають помысли лукавии. Помысломъ же възрастъшимъ, створяетъ грѣх. Тѣм же, — рече, — противитися бѣсовьскому дѣиству и пронырьства ихъ и блюстися от лѣности, и бодру быти на пѣние церковное, и на предания отечьская, и почитания книжная, паче же въ устѣхъ имѣти псалтирь, подобаеть же черноризцемъ симъ прогонити бѣсовьское уныние. Паче же всего имѣти любовь в себѣ, меншимъ къ стареишимъ покорение и послушание, стареишимъ къ меншимъ любовь и наказание; и образъ бывати собою въздержаниемъ и хожениемъ, и смирениемъ; и тако наказати меншая, и наказати и утѣшати я, и тако проводити постъ». Глаголаше бо сице, яко «богъ намъ далъ есть 40 днии сию на оцищение души и тѣлу. Се бо есть десятина, даема от лѣта богу. Днии бо есть от года до года 365, и от сихъ дни десятыи день въздаяти богу десятину, еже есть постъ сии 40-ныи. В ся же дни очистившеся душа празнуеть свѣтло на въскресение господне, веселящеся о господѣ. Постное бо время оцищает умъ человеку. Пощение бо исперва въображено бысть Адаму первое, не вкушати от древа единого. Постившеся Моисѣи дни 40, сподобися прияти законъ на горѣ Синаистѣи и видѣвъ славу божию. Постомъ Самоила мати роди. Постившися, невгитяне гнѣва божия избыша. Постився, Данилъ видѣния сподобися великаго. Постився, Илья на небо взятъ бысть в пищу породную. Постився, трие отроци угасиша силу огняну. Постився господь дни 40, намъ показа постное время. Постомъ апостоли искорениша бѣсовьское учение. Постомъ явишася отци наши, акы свѣтило в мирѣ, иже сияютъ и по смерти, показавшие труды великия и въздержания, яко се великии Антоние и Еуфимии, и Сава, и прочии отци, им же и мы поревнуемъ, братья». И сице поучивъ братью, и целова вся по именемъ. И тако изыде из манастыря, взимая мало ковригъ. И вшедъ в пещеру, затворяаше двери пещеры и засыпааше перьстию, не глаголааше никому же. Аще ли нужное дѣло, то оконцемъ мало побесѣдовааше въ суботу или в недѣлю, а по ины дни пребывааше в постѣ и въ молитвахъ, въздержася крѣпко. Прихожааше въ монастырь в пятокъ на канунъ Лазаревъ. В сии бо день канчивается постъ 40, начинаемъ от перваго понедѣлника, наставши Феодоровѣ недѣли, кончается в пятокъ Лазаревъ, а страстная недѣля уставлена есть поститися страсти ради господни. Феодосию же пришедшу по обычаю, целовавъ братию и празнова с ними в недѣлю цвѣтную. И дошедъ великаго дне Въскресения, по обычаю празнова свѣтло и впаде въ болѣзнь. Разболѣвшю же ся ему днии пять, по семъ бывшу вечеру, повелѣ изнести ся на дворъ. Братия же, вземше на санехъ, поставиша прямо церкви. Он же повелѣ созвати братию всю. Брать же удари в било, и собрашася вси. Он же рече: «Братия моя и отци мои, и чада моя! Се яз отхожу уже от васъ, яко же яви ми господь в постное время, в пещерѣ сущи ми, изыти от свѣта сего. Вы же кого хощете игуменом имѣти у себе? Да и азъ бых благословение подалъ ему». Они же рекоша ему: «Ты еси отець намъ всѣмъ, да его же самъ изволиши, да тои намъ будет отець и игуменъ, послушаемъ его, яко и тебе». Отець же нашь Феодосии рече: «Шедше кромѣ мене, рците, кого хощете от стареишихъ и до меншихъ». Они же послушаша его, отступиша мало въ церкви, здумаша, послаша два брата, глаголюще сице: «Его же изволи богъ и твоя честная молитва, его же тебѣ любо, того намъ рци». Феодосии же рече: «Да аще хощете от мене прияти игумена, то и азъ створю имъ не по моему изволению, но по божию изволению». Нарече имъ Иякова презвитера. Братии же не любъ бысть, глаголюще: «Не здѣ постриганъ есть». Бѣ бо Ияковъ издалеча пришелъ з братомъ с Павломъ. И начаша братия просити Стефана, да будеть имъ игуменъ, суща тогда ученика Феодосиева, глаголюще, яко «сеи възраслъ есть подъ рукою твоею и у тебе послужилъ есть. Сего ны вдаи». И рече имъ Феодосии: «Се язъ по божию повелѣнию нареклъ былъ Иакова. Се же вы свою волю створити хощете». И послуша ихъ, предасть имъ Стефана, да будет имъ игуменъ, и благослови Стефана, нарече ему: «Чадо! Се предаю ти манастырь. Блюди съ спасениемъ его, и яже устроихъ въ службахъ, то дръжи предания монастырьская. Устава не измѣняи, но твори вся по закону, по чину манастырьску». И по семъ вземше и братия и несоша и в кѣлию, положиша и на одрѣ. И шестому дни наставшу, болну сущу вѣдому, прииде к нему Святославъ съ сыномъ своимъ Глѣбомъ. Сѣдящимъ имъ у него, рече ему Феодосии: «Се отхожу свѣта сего. Се предаю ти манастырь на соблюдение, еда будеть что смятение в немъ. И се поручаю игуменьство Стефану, и не да и его въ обиду». Князь, целовав его, обѣщася манастыремъ пещися.
Теги: 1074, 6582, Адам, Антоний, Библейский персонаж, Воскресение, Глеб Святославич, Даниил, Евфимий, Иаков, Игумен, Киево-Печерский, Киевский, Княжич, Князь, Лазорева пятница, Масленая неделя, Моисей, Монастырь, Монах, Павел, Пресвитер, Псалтырь, Сава, Самуил, Святослав Ярославич, Смерть, Стефан, Страстная неделя, Суббота, Устав монастырский, Федорова неделя, Феодосий, Цветная неделя, Синай, Гора,
О ПРЕСТАВЛЕНИИ ИГУМЕНА ФЕОДОСИЯ ПЕЧЕРЪСКАГО. Въ лѣто 6582 [1074]. Феодосии, игумень Печерскыи, преставися. Скажемъ же и о успении его мало. Феодосии бо обычаи имѣаше, приходящу постному времени, въ недѣлю сыропустную, вечерь, по обычаю цѣловавь братию, поучити ихъ, како проводити постное время въ молитвахъ нощныхъ и дневныхъ, и блюстися отъ лукавыхъ помышлении, отъ бѣсовскаго насѣания. «Бѣси бо» рече «Въсѣвають помышлениа чрьнцемъ, похотѣниа лукава, вжагающе имъ помысли, и тѣмь врежаемы имь бываютъ молитвы; да приходящаа таковыа помысли възбраняите знамениимь креста, глаголюще сице: "Господи Исусе Христе, Сыне Божии, помилуи насъ, аминь. И къ симъ въздрьжание имѣти отъ многаго брашна; въ ядении мнозѣ и питии безмѣрнѣмь възрастають помысли лукавии, помысломъ же възрастьшимь сътворяетъся грѣхь. Тѣмже, рече, противитися бѣсовскому дѣиству и пронирству ихъ, и блюстися отъ лѣности и отъ многаго сна, и бодру быти на пѣние церковное, и на преданиа отческаа, и почитаниа книжнаа, паче же въ устѣхъ имѣти псалтырь Давыдовъ, подобаетъ же черноризцемь симъ прогонити бѣсовьское уныние, паче же всего имѣти любовь въ себѣ, меншимъ кь старѣишимъ покорение и послушание, старѣишимъ же къ меньшимъ любовь и наказание, и образъ бывати собою воздрьжаниемъ, и бдениемь, и хождениемь, и смирениемь; и тако наказати меншаа, и утѣшати ихь, и тако проводити постъ». Глаголаше бо сице: «Яко Богъ намъ даль есть четыридесять днии сиа на очищение души и тѣлу; се бо есть десятина даема отъ лѣта Богу: днии бо есть отъ года до года 365, и отъ сихъ днеи десятыи день въздаати Богу десятину, еже есть пость сыи 40-ныи, въ няже дни очистившися душа, празнуеть свѣтло на Воскресение Господне, веселящися о Господи. Постное бо время очищаетъ умъ человѣку. Пощение бо исперва вьображено бысть: Адаму прьвое не въкушати отъ древа единого; постивъ же ся Моисеи днии 40, сподобися приати законь на горѣ Синаистѣи и видѣвь славу Божию; постомъ Анна Самоила роди; постившеся Ниневгитяне Божиа избыша гнѣва; постився Данииль сподобися великого видѣниа; постився Илиа на колесници огненѣи взятъ бысть въ пищу породную; постившеся трие отроци угасиша силу огнену; постився Господь день 40, намъ показа постное время; постомъ апостоли искорениша учение бѣсовское; постомъ явишася отци наши акы свѣтила въ мирѣ, иже сиають и по смерти, показавше труды великыя и вьздрьжаниа, яко се великии Антонии, и Еуфимии, и Сава, и прочии отци, имже и мы потревнуемъ, братие». И сице поучивь братию, цѣлова всѣхъ по имени, и тако изыиде изъ манастыря, възимаа мало ковригь; и вшедь вь пещеру, затворяаше двери пещеры, изасыпаше перьстию, не глаголааше никомуже; аще ли будетъ нужное дѣло, то оконцемъ мало побесѣдоваше въ суботу или въ недѣлю, а во иын дни пребываше вь постѣ и вь молитвахь, вьздрьжася крѣпко; и прихождааше вь манастырь въ пятокъ 6 недѣли на канунь вьскресениа Лазарева, въ си бо день кончавается пость 40-ныи, начинаемъ отъ прьваго понедѣлника наставши Феодоровѣи недѣли, кончавается въ пятокь Лазаревь, а страстьнаа недѣля уставлена есть поститися страсти ради Господни. Феодосиеви же пришедшу, по обычаю цѣловавъ братию, и празднова съ ними недѣлю цвѣтную, и дошедъ великого дне Въскресениа, по обычаю празднова свѣтло, и впаде въ болѣзнь; разболѣвшю же ся ему и болѣвшу днии 5, посемь бывши вечеру, повелѣ изнести ся на дворъ; братиа же въземше, на санехъ поставиша прямо церкви. Онъ же повелѣ събрати братию всю; братъ же удари вь било , и събрашася вси; онъ же рече: «Братиа моа, и отци мои и чада моа! Се азъ отхожду уже отъ васъ, якоже яви ми Господь въ постное время, въ пещерѣ сущу ми, изыити отъ свѣта сего; вы же кого хощете имѣти собѣ, да и азъ быхъ благословение подалъ ему?» Они же рекоша ему: «Ты еси отецъ намъ всѣмь, да егоже самъ изволиши, да тои намь будетъ отецъ и учитель игумень, послушаемъ его яко и тебе». Отецъ же нашъ Феодосии рече: «Шедше кромѣ мене рците кого хощете, отъ старѣишихъ и до меышихъ». Они же послушаша его, отступиша мало вь церкви, здумаша и послаша два брата, глаголюще сице: «Егоже изволитъ Богъ и твоа честнаа молитва, егоже тебѣ любо, того намъ рци». Феодосии же рече имь: «Да аще хощете отъ мене приати игумена, то азъ сътворю вамъ не по своему изволению, но по Божию устроению». И нарече имь Иакова прозвытера; братии же нелюбь бысть, глаголюще: «Не здѣ постригань есть», бѣ бо Иаковь пришель издалеча з братомъ съ Павломъ. И начаша братиа просити Стефана демественика, да будетъ имь игумень, суща тогда ученика Феодосиева, глаголюще: «Яко сеи възрасль есть подъ рукою твоею, и уже бѣ послужилъ есть; сего ны вьдаи». И рече имъ Феодосии: «Се азъ по Божию повелѣнию нарекль быхь Иакова; се же вы свою волю творити хощете». И послушавъ ихъ предасть имъ Стефана, да будетъ имь игумень, и благослови Стефана, рече ему: «Чадо, се предаю ти манастырь, блюди сь опасениемь его, и яже устроихъ въ службахъ, то дръжи, предания манастырскаа и устава не измѣняи, но твори вся по закону и по чину манастырскому». И посемь вьземше его братиа и несоша въ келию, положиша его на одрѣ. И шестому дню наставшу, болну сущу ему велми, прииде къ нему князь великыи Святославь съ сыномь своимъ Глѣбомъ. Сидящимъ имъ у него, рече ему Феодосии: «Се отхожду свѣта сего, се предаю ти манастырь на съблюдение, еда буде что смятение въ немъ; и се поручаю игуменьство Стефану, и не даи его въ обиду». Князь великии Святославь цѣловавь его, обѣщася манастыремъ пещися, и отъиде отъ него. Феодосию же приспѣ конець житию, и преставися мѣсяца маиа 3 день, на память святыхь мученикь Тимофеа и Маври.
Теги: 1074, 6582, Адам, Библейский персонаж, Воскресение, Глеб Святославич, Давыд Ростиславич, Даниил, Иаков, Игумен, Киево-Печерский, Киевский, Князь, Моисей, Монастырь, Монах, Новгородский, Павел, Пресвитер, Псалтырь, Самуил, Святослав Ярославич, Смерть, Стефан, Суббота, Федорова неделя, Феодосий, Царь, Цветная неделя, Израильский, Синай, Гора, Сыропустная неделя, Анна Пророчица, Ниневитяне, Илья, Лазарево воскресение, 3 мая, Тимофея и Мавры, Память,
1147
Того же лѣта Юрии посла кь Святославу сына своего Глѣба, и приидоша къ нему Половци; онъ же зая всѣ грады: Вятичи, и Брянець, Обловескь, Девягорескь, и до Воробины по Деснѣ, и Домагощи, и прииде кь Мченьску, и поиде кь Хрому на Изяслава Давыдовича. И ту угониша его послы отъ Володымера Давыдовича и отъ Святослава Всеволодича, и цѣловаша къ нему крестъ, яко быти имъ всѣмъ за одинь. Пришедше Давыдовичи кь Чернигову, послаша лестию къ великому князю Изяславу Мьстиславичю, глаголюще: «Святославь изяль власть нашу Вятичи; поидевѣ на нь». А Святославь Всеволодичь пришедъ въ Киевь къ великому князю Изяславу, любяше бо его Изяславъ, и ту отпросися у него кь Чернигову, кь Давыдовичемь, и съвъкупльшеся послаша второе къ великому князю Изяславу, глаголюще: «хотѣлъ еси ити на Юриа и на Святослава, та поиди нынѣ». Князь великии же съзва бояре Киевския и дружину, и рече имь: «хощу ити съ Давыдовичи на Юриа и Святослава Олговича, со братомъ Ростиславомъ, и съ Смолняны и съ Новогородци; поидите вы со мною?» И рѣша ему Киане: «не ходи, княже, на своего стрыа на Юриа; Олговычемь вѣры не имы, а въ путь съ ними не ходи; аще ли хощеши, мы на Володимере племя не можемъ рукы подняты, аще ли на Олговича, то и з дѣтми идемь.» Онъ же не послуша ихь, но рече: «Да кто хощетъ, тотъ поидетъ со мною». И поиде самъ. И посла напередъ себе въ Черниговь Улѣба; Улѣбъ же увѣда, яко сложилися Олговичи, великого князя Изяслава зовутъ лестию, хотяще его убити, и бѣжа назадъ къ нему, и стрѣте его на Супои, и сказа ему лесть Чръниговскыхъ князеи, яко цѣловали крестъ Святославу, а кь Юргию послали, а его убити хотятъ. Онъ же възвратися, а къ нимъ посолъ свои посла, и обличи лесть ихь и мысль злую. Посла же князь великии и къ брату своему Ростиславу, являа ему се, а веля ему ити къ себѣ въ Киевь. Посла же и къ брату своему Володимеру, и къ митрополиту и кь Киапомъ, се же повѣдая, и Кианомъ глаголя: «якоже вы ся, братие, обѣщавалися на Олговичи, то нынѣ приспѣ время; потягните, братиа, по мнѣ на крестопреступниковъ.» Они же рѣша: «ради есмы по князи своемъ и з дѣтми; но сего блюдемся, яко прежде сего было при великомъ князи Изяславѣ Ярославичи, высѣкше Всеслава посадиша на столѣ; а се нынѣ върогь князя нашего и нашь, Игорь, не въ порубѣ, но въ манастыри святаго Феодора.» И възвышеся вси людие, поидоша убити Игоря. Володимиръ же Мьстиславичь рече имъ: «братие и дружино! сего братъ мои, а вашь князь великии, не приказалъ къ вамъ; но поидите противъ врагь его, а Игоря сторожеве блудутъ.» Такоже и митрополитъ возбраняше имъ, и Лазарь тисяцкии. Они же не послушавше тако поидоша въ манастырь святаго Феодора, а оному на обѣднѣ стоящу, симъ же къ манастыру идущимъ, Володимерь погна по нихъ, да не дасть имъ Игоря, и не успѣ; а они емше его извлекоша изъ церкве, биюще и пхающе. Володимеръ же стрѣте ихъ вь вратѣхъ манастырскыхь, и ту скочи съ коня, и паде на Игора, да не дасть имъ убити его; людие же самохотяще убити его, а Володимеръ вьведе его въ дворъ матере своеа; людие же врата выломльше у двора и сѣни о немъ разбиша, и съвлекше его съ сѣнеи, и убиша его, и въ единои свиткѣ, поцѣпивше ужемъ за нозѣ, влекше, покинуша его на торговищи. Володимеръ же пославь повелѣ похоронити тѣло его; и положень бысть вь церкви святаго Семиона. На ту же осень ходи Святополкь Мьстиславичь съ Новогородци и съ всею областию на Юргиа, на Суждаль; и воротишася у Новаго Торгу въ роспутие.